6 августа произошло на первый взгляд обычное церковное событие. Но при духовном воззрении на него выявляется его выдающийся, особенно для нашего апостасийного времени, характер.
Согласно сообщению «Патриархии.ру», 6 августа 2017 года, в Неделю 9-ю по Пятидесятнице, в Могилеве прошли торжества, посвященные 300-летию со дня рождения святителя Георгия (Конисского), архиепископа Могилевского и Белорусского.
По окончании богослужения к «дому Конисского» – бывшей резиденции святителя Георгия, построенной в 1762–85 годах, проследовали два крестных хода: из Спасо-Преображенского собора и Никольского женского монастыря г. Могилева.
На площади перед домом святителя митрополит Павел возглавил праздничный молебен и совершил славление святителю Георгию.
Патриарший экзарх призвал верующих хранить драгоценный дар – веру Православную, которую усердно проповедовал и защищал святитель Георгий, и пребывать в единомыслии, согласии, молитве и любви.
В чем же состоит выдающийся характер могилевских церковных торжеств? Во-первых, на фоне усиливающихся контактов высокопоставленных иерархов Русской Православной Церкви с Ватиканом это почти единичное официальное событие, имеющее обратный общему курсу вектор.
Во-вторых, необычны были речи на этом торжестве. Сейчас всюду слышатся лукавые призывы к «сотрудничеству» и «диалогу» с еретиками. Мало где с церковных амвонов звучат призывы к хранению Православной веры. И хотя слова эти исходили от иерарха, который также принимает активное участие в экуменическом сближении с папистами, но все же сам характер подвига святителя Георгия продиктовал ему именно такое содержание проповеди.
Кем же был святитель Георгий? К сожалению, имя этого замечательного архипастыря нечасто можно услышать в церковных передачах. Между тем о его жизни следовало как можно чаще рассказывать всем православным христианам, ибо его труды и подвиги как никогда актуальны в наше тяжелое время. Его жизнь освещает нам путь ко спасению.
Святитель Георгий, архиепископ Могилевский, Мстиславский и Оршанский (в миру – Григорий Конисский), родился 20 ноября 1717 года в городе Нежин Черниговской губернии и получил образование в Киевской академии, по окончании которой остался в ней преподавателем, а со временем стал ректором.
Необходимо отметить, что жизнь Западной окраины Руси с конца XVI до половины XIX века представляла собой незаживающую кровавую рану. Белая и Малая Русь почти не испытали тягот татаро-монгольского ига, но попали под иго польско-литовских католических правителей, что по сути было хуже татаро-монгольского рабства. Страдания, выпавшие малороссам и белорусам, во много раз превзошли несчастья великороссов от монголо-татар. Язычники уничтожили государственное тело Великой Руси, но не вмешивались в жизнь Русской Церкви, ее веру, не предпринимали попыток изменить русский язык и самоуправление. Польско-литовская администрация оказалась хуже язычников. Она посягнула на самое дорогое и святое для славянороссов – Православную веру и русскую народность.
Поначалу, пока Малороссия входила в состав великого княжества Литовского, посягательства эти имели локальный характер и носили форму дискриминации. А с 1569 года, с первых же дней соединения Литвы с Польшей они почти сразу же вылились в форму гонений на Православие.
Реестровые казаки, находившиеся на службе у польских королей, в особенности же Запорожские казаки немедленно уразумели суть папистских происков и, почти поголовно вооружившись, поднялись на защиту веры своих отцов, положив конец всем козням врагов Православия. С ними поднялся на борьбу и простой народ – Малая Русь.
Белорусы же – благородная ветвь славянорусского племени, отличающаяся меньшим темпераментом и большим миролюбием – не смогла оказать должного сопротивления агрессору. Католическое и униатское духовенство не останавливалось перед самыми жестокими мерами, задавшись целью подчинить папе русское население Литвы и Белоруссии.
Каких только унижений, оскорблений и мучений не довелось перенести православным от еретиков – униатов и папистов! Православную веру называли не только «холопской» верой, но и верой «арианской», «собачьей». Малая и Белая Русь именовались «странами неверных», туда отправлялись для проповеди ватаги латинских псевдомиссионеров, которые обманом, запугиваниями, а зачастую и унижениями склоняли православных в свое суемудрие. Местная администрация всеми мерами помогала им и приневоливала благочестивый народ принимать католическую ересь в форме унии или же прямо переходить в католичество. Православных пастырей обрекали на голод и нищету, натравливали на них собак, пороли плетьми, заключали в темницы, отрубали им пальцы, ломали руки и ноги. Кто же из них и после всех этих пыток не соглашался отречься от веры, тех лишали домов и всего имущества. А кто решался приютить изгнанников и их семейства, те подвергались таким же мукам и вскоре их число сошло на нет. Еретики устраивали набеги на православные монастыри даже днем. При этом они грабили, разрушали и жгли их, а насельников мучили или убивали. Белорусы в трепете шли на могилы своих предков и со слезами изливали им свое горе, говоря: «Блаженны вы, умершие в Православии!» К сожалению, не у всех верующих хватило мужества и стойкости – многие отреклись от Православия и подчинились насилию хищников.
К моменту начала епископского служения святителя Георгия (Конисского) в Белорусской епархии оставалось не более 130 православных храмов. Все остальные приходы оказались в руках католиков и греко-католиков. В письме к архимандриту Дионисию святитель Георгий писал: «Я, к Могилеву подъехавши, прежде всего потому кафедру познал, что кафедральный собор по безобразию его между костелами римскими и школами жидовскими, добре опрятанными и снабденными, бардзоотсвечует в всех иноверных не только очи, но и смех на себя оборочует».
Несмотря на такое плачевное состояние епархии, доблестный архипастырь не впал в уныние, не опустил рук, но, водимый Святым Духом, мужественно выступил на защиту своего словесного стада. Прежде всего святой занялся повышением образовательного уровня находившегося в его ведении духовенства. В 1754 году он открыл в Могилеве училище для детей духовного звания и испросил у русского правительства, покровительствовавшего православным в Речи Посполитой, пособие на его содержание, а также средства на ремонт и украшение Спасского кафедрального собора.
При содействии русского посланника в Варшаве архипастырю удалось отстоять право на владение некоторыми кафедральными имениями, которые ранее были захвачены вероломными поляками. При архиерейском доме он открыл типографию, в которой начал издавать духовную литературу, где излагались главнейшие истины Православной веры, а также обличались заблуждения папизма и униатства.
Не удивительно поэтому, что деятельность Владыки привела врагов Христовых в бешенство. Святитель часто подвергался от них оскорблениям, угрозам, а также многократно находился в опасности лишиться жизни.
Вот лишь несколько эпизодов из служения архипастыря в ту пору. В 1759 году, объезжая свою епархию, Преосвященный прибыл в г. Оршу. Увидев въезжающего в город православного епископа, лжемиссионер-доминиканец Овлачинский с прочими доминиканскими служителями и множеством шляхты начал ругать и бранить его. В это время городские цехи вышли с хоругвями для встречи своего архипастыря. Ватага папистов кинулась на них и палками, камнями и грязью разогнала в разные стороны. Желая ободрить православных и предохранить от «онех волков», святитель произнес поучение в Кутеинском монастыре, в котором отметил, что «таковые миссионеры не суть посланы от Христа». Во время проповеди в храм ворвалась предводимая Овлачинским шайка католических разбойников, и начала саблями и палками выгонять народ на улицу с воплями: «Попе, хлопе, схизматыку!» Владыка незаметно вышел боковыми дверями в соседний монастырь и там укрылся от рук злодеев. Получив сведения о местонахождении архипастыря латинские громилы начали штурмовать стены обители, стремясь добраться до православного епископа и убить его. Владыке пришлось тайно покинуть город в телеге, прикрытой навозом.
В Могилеве произошло на него другое нападение. В 1760 году ученики иезуитской коллегии, подстрекаемые ксендзом Зеновичем, напали на архиерейский дом и, наверное, убили бы Владыку, если бы он вовремя не укрылся в подвале. Не найдя епископа, иезуиты кинулись в православную семинарию, выбили в здании окна, переломали мебель и устроили истязания ее студентам. Подобные нападения папистов происходили многократно. О некоторых из них Владыка сообщал в Синод.
В 1762 году на Российский Престол взошла Императрица Екатерина II, которая в своем манифесте объявила, что выступит на защиту Православия и русской народности. Ободренный этим, преосвященный Георгий явился в Великую Россию. В Москве, после коронации, он сказал Государыне приветственную речь, в которой описал состояние Православия на Белой Руси. Его речь тронула сердце Царицы и подтолкнула ее принять живое участие в судьбе Белорусской Церкви.
В 1765 году польский королевский престол занял ставленник Екатерины Станислав Понятовский. Через своего посланника Императрица наставляла его быть справедливым по отношению к белорусам. Преосвященный Георгий также отправился в Варшаву, где произнес пред королем прекрасную речь, в которой сжато, но красочно описал страдания православных. «Мы, христиане, – говорил он, – угнетены… У нас запирают храмы, где проповедуется Христос, а открыты синагоги иудеев, где Христос постоянно осмеивается. За то, что мнений человеческих не принимаем за Закон Божий и земли не смеем смешивать с небом, называют нас схизматиками, еретиками, отступниками. За то, что страшимся оскорблять свою совесть, нас принуждают к темнице, к побоям, на меч и огонь». Впоследствии эта речь была переведена на многие европейские языки. Она так поразила короля, что он спросил: «Много ли таких умных людей в России, как вы?» Владыка смиренно ответил: «Я – самый последний».
Белорусский епископ представил Станиславу рекомендательную грамоту русской Императрицы, в которой она просила Понятовского возобновить «древние привилегии как в пользу Белорусской епископии, так и в пользу всех исповедующих греческий закон духовного и мирского чина людей». Преосвященный подал польскому правительству представление, в котором напомнил, что по договору 1686 года в Речи Посполитой должно быть четыре православных епархии, а в настоящее время осталась только одна, да и та страшно бедствует, и что православные добиваются лишь тех прав, какими некогда пользовались. Но и в этот раз польское правительство не озаботилось тем, чтобы восстановить справедливость. Вскоре русские войска заняли Варшаву и лишь после этого попранные католиками права православных были восстановлены.
В 1767 году состоялся новый сейм, на котором было решено допустить православных ко всем должностям, дозволить им строить храмы, церковные дома, школы, больницы, возвратить им отнятые церкви, монастыри и церковные имения. Они были освобождены от опеки польских ксендзов, им разрешалось напутствовать больных и проводить крестные ходы. Для разбора тяжб между православными и католиками был учрежден смешанный суд, в который вошел и белорусский епископ.
Однако тем же договором папизм объявлялся господствующей религией, и переход из него в другие вероисповедания подлежал суровому наказанию. Данный пункт договора доставил скорбь Владыке, который понимал, что католические фанатики начнут преследовать униатов в случае, если они захотят возвратиться в Православие. Поэтому он разослал по Западной России приглашения, дабы желающие оставить унию спешили принять Православную веру до утверждения договора сейма. Призыв Владыки обрел положительный отклик даже в тех местах, где Православие, казалось, было уничтожено полностью и где целые поколения выросли в забвении веры предков. За неделю до утверждения договора преосвященный Георгий известил русского посла князя Репнина, что многие приходы со священниками и многочисленные селения оставили унию и возвратились в Православие. Наконец договор о правах православных был утвержден на бумаге, но еще десятки лет паписты продолжали теснить православных, не желая выполнять постановлений своего же сейма.
Снова начались жестокие гонения. Особенно тяжким преследованиям подвергались бывшие униаты и католики. Для защиты православных и укрощения гонителей необходимы были самые энергичные меры. Осенью 1773 года Императрица Екатерина подписала указ о первом разделе Польши, по которому восточная Белоруссия возвратилась в состав Российской Империи. Только после этого белорусская паства вздохнула свободно. Велика была радость православных русских людей, вернувшихся на Родину.
После 17-летней борьбы с «волками»-латинянами епископ Георгий наконец получил возможность заняться врачеванием наболевших ран. Двухвековая жизнь под невыносимым ярмом папизма привела к одичанию народных нравов. Владыка с удвоенной энергией взялся за их исправление. В этих трудах прошли еще 22 года.
Утружденный подвигами исповедания Православной веры и трудами по просвещению и воспитанию народа, Могилевский архиепископ блаженно почил о Господе 13 февраля в 1795 года. В 1993 году святитель Георгий (Конисский) был прославлен как местночтимый святой Белорусского экзархата.
В наше время также наблюдается экспансия католицизма на Восток. Нам нужны стойкость, мужество и твердость Могилевского святителя, чтобы устоять в Православии, защитить его от волков-латинян и волков в овечьей шкуре филокатоликов. И в этом трудном подвиге мы остро нуждаемся в его молитвах и помощи.
В «Лествице» преподобного Иоанна Синаита описан эпизод из жизни преподобного Акакия. Однажды у его могилы один великий старец возгласил: «Акакий, умер ли ты?» «Сей же благоразумный послушник, – пишет преподобный Иоанн, – оказывая послушание и после смерти, отвечал великому: "Отче, как можно умереть делателю послушания?"»
Думается, невозможно умереть и ревнителю Православия. Вот почему святитель Георгий так нужен современным православным русским людям, вот почему каждый из нас должен знать о нем и вот почему так важно празднование его 300-летия.
Дмитрий Мельников