«Всемирный потоп». Фреска Воскресенского собора в Тутаеве;

«Жертвоприношение Авраама». Роспись в притворе Воскресенской церкви при НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского в Москве

Продолжение. Начало см. здесь и здесь

 

Сегодня в трудах некоторых православных богословов наблюдается попытка размыть ключевую основу Христианства – догмат Искупления.

Вот как вкратце поясняет суть этого явления авторитетный духовный писатель архимандрит Рафаил (Карелин): «В настоящее время модернистические силы, окопавшиеся в Церкви, под видом борьбы за чистоту Православия ведут подрыв основ самого Православия. Для осуществления своих далеко идущих замыслов им надо извратить и переиначить традиционное вероучение, ведущее начало от апостолов, разорвать богословскую преемственность, разрушить догматику, уничтожить образцы веры, утвержденные на Соборах, и на духовном пустыре создать универсальную религию, а на месте взорванной Церкви построить свой пантеон.

Модернисты объявили Церковь „больным организмом", зараженным католическими заблуждениями, и на этом основании требуют лечить ее, т. е. подвергать инъекциям теософии, рационализма и протестантизма, как в недавние времена исповедников Христианства подвергали насильственному лечению психотропными средствами, от которых нормальный человек заболевал. Модернисты осмеивают православные догматы и не стесняются даже глумиться над главным сотериологическим догматом об Искуплении. Эти протестантствующие теологи пытаются представить католицизм как антипод Православия и фрагментарные сходства между католическим и православным богословием интерпретировать как влияние католицизма, которому якобы подвергается Восточная Церковь в течение уже нескольких веков».

Желая внести свою лепту в защиту традиционного церковного учения об Искуплении, «ПК» публикует перевод статьи приснопамятного болгарского подвижника благочестия, доктора богословия, преподавателя кафедры догматического и обличительного богословия Софийской духовной академии, духовного сына великого поборника истины святителя Серафима (Соболева) – архимандрита Серафима (Алексиева) († 1993).

 

1. СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ ВЕТХОГО ЗАВЕТА И ИСКУПЛЕНИЕ

 

Ветхий Завет полон доказательствами строго-справедливого(здесь и далее выделения архим. Серафима, – примеч. пер.) и одновременно заботливо-любвеобильного отношения Бога к людям. При этом как Божия любовь представлена вечной (см.: Иер. 31, 3), так и Его правда изображена тоже вечной и неизменной (см.: Пс. 110, 3; 118, 142), требующей обязательного осуществления.

Бог есть справедливый Судия (см.: Там же. 9, 8–9; 95, 13). Согласно Своей правде Он наказал братоубийцу Каина (см.: Быт. 4, 11–12), но явил ему и Свою любовь, положив на него знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его (Там же, 15). Всправедливом Своем гневе, как сказано об этом в Библии образным языком, Он навел водные стихии на допотопных нечестивцев. Но сокрытая в этом наказании Его любовь стремилась через смерть (и без того неизбежную) прекратить необузданное беззаконие забывших Бога, промышляя об их вечном спасении предстоящим Искуплением, которое будет проповедано и им сошедшим во ад Спасителем (см.: 1 Пет. 3, 19–20). Даже к таким любимымСвоим избранникам, как Давид, Бог строг и справедлив: любя их, Он и наказывал их, чтобы показать, что Его любовь – не без правды, а правда – не без любви. Еврейский народ, возлюбленный Богом вечной любовью (см.: Иер. 31, 3), тем не менее также непрестанно и наказывался Божией правдой (см.: Лев. 26, 18–33; Иер. 19, 3–9; Чис. 16, 21–33; Ам. 5, 26–27; Деян. 7, 43). Нечестивцы, о которых можно было бы подумать, что они пребывают вне Божиего любвеобильного попечения, – и те наказываются не без Промысла. И для них наказание бывает Божиим посещением, Божиим воспитанием, ибо если нечестивый будет помилован, то не научится он правде (Ис. 26, 10), а через правду – вкушению Божией любви, – и поэтому погибнет для вечности.

Господь внушает в Ветхом Завете каждой совести, что нет и не может быть общения между Его праведностью и неправедниками, пока те упорствуют в своих грехах; что как Он праведен, так и люди должны стремиться стать праведными: Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш (Лев. 19, 2). Его святость абсолютна и безкомпромиссна. Он не терпит союза с грехом, общения с бесами и с идолами (см.: 3 Цар. 18, 21), хождения по двум стезям (см.: Сир. 2, 12; 2 Кор. 6, 14–15). Он наказывает по Своей правде, но – для того, чтобы привлечь кающихся к Своей любви (см.: 1 Кор. 11, 32). Он строг, но – с той целью, чтобы привести к покаянию (см.: Втор. 4, 30; Ис. 55, 7) и, простив грехи, сделать покаявшихся блаженными (см.: Пс. 31, 1–2). Весь Его закон есть выражение Его правды, необходимое для ведения людей по пути правды, чтобы, став праведными, они могли веселиться, радоваться и торжествовать (см.: Там же, 11).

Его наказания за нарушения также являются проявлением Его правды и любви. Поэтому блажен человек, которого вразумляет Господь и наставляет законом Своим (см.: Там же, 93, 12), ибо кого любитГосподь, того наказывает и благоволит к тому, как отец к сыну своему(Притч. 3, 12). Он есть Бог ревнитель, за грехи отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Его (см.: Втор. 5, 9). Но, наказывая до четвертого рода, Он творит милость до тысячи родов к любящим Его и соблюдающим Его заповеди (Там же, 10). Он есть строгий Судия, олицетворение неподкупной справедливости. У Него нет лицеприятия (см.: Там же. 10, 17; 2 Пар. 19, 7; Рим. 2, 11). Но в то же время Он любит как отец (см.: Пс. 102, 13), даже больше – как мать, и даже еще вернее и преданнее матери (см.: Ис. 49, 15). Он творит правду и суд всем обиженным и долготерпелив и многомилостив (см.: Пс. 102, 6, 8).

Настолько немыслим Бог без этих двух Своих главных качеств – Своей правды и Своей любви – и настолько нераздельны они в Божией Сущности, что часто представляются богодухновенными авторами Священного Писания двумя сторонами одного и того же явления или откровением Одного Божия Существа, рассматриваемого в различных аспектах. Поэтому эти два Божиих главных качества, показанные в Священном Писании порой раздельно, во многих местах собираются до слияния в созвучие и изображают Бога одновременно Правдой и Любовью. У святого пророка Иеремии читаем: Я – Господь, творящий милость, суд и правдуна земле (Иер. 9, 24). А псалмопевец говорит: Праведен Господь во всех путях Своих и благ во всех делах Своих (Пс. 144, 17). Милостьже Господня от века и до века к боящимся Его, и правда Его на сынах сынов, хранящих завет Его (Там же. 102, 17–18).

 

+ + +

Доказательства, что Бог во всех Своих действиях есть и Правда, и Любовь, в Ветхом Завете многочисленны. Мы удовлетворимся приведенными и постараемся увидеть, как Его правда и Его любовь проявляются в важнейшем Его домостроительном деле – в замысленном от века Искуплении.

В Ветхом Завете, который служит подготовкой к Новому, во многих местах Искупление пророчески предвозвещено, прообразовано. Как в пророчествах, так и в прообразах подчеркиваются с несомненной последовательностью, прикровеннее или яснее, два главных побудителя всех Божиих действий – правда и любовь.

Возьмем для примера ветхозаветные кровавые жертвы, бывшие прообразами Иисус Христовой голгофской жертвы. Они имели преимущественно искупительное и умилостивительное значение. Назывались они «жертвами за грех» (см.: Лев. 16, 3), поскольку ими очищались от грехов и получали освобождение от полагавшегося сообразно с Божией правдой наказания за грехи (см.: Там же. 4, 14). Считалось, что грехи переносятся на невинное животное. Его кровь и смерть служили заменой крови и смерти согрешившего человека. Т. н. «козел отпущения» имел предназначение брать на себя исповеданные над ним грехи народа и относить их в пустыню (см.: Там же. 16, 10; 21–22). Это искупительное значение жертв подчеркивали сами обряды, связанные с жертвоприношениями, особенно – возложение рук на главу жертвенного животного (см.: Там же. 4, 15) и исповедание над ним грехов (см.: Там же. 16, 21).

Жертвы как Божие установление в Ветхом Завете есть яркое выражение неподкупной Божией правды. Согрешивший человек должен был очиститься кровной жертвой, ибо без пролития крови не бывает прощения (см.: Евр. 9, 22; Лев. 17, 11). Но и здесь строгая Божия правда смягчается безкрайнейБожией любовью, щадящей согрешивших и предписывающей вместо крови грешников проливать кровь животных. Все это являлось прообразом будущего голгофского Искупления, когда Христос принес Себя Самого в жертву пред судом Божией правды за согрешивших людей, дабы они смогли воспользоваться благами Божией любви.

Жертвы в Ветхом Завете давали только внешнюю юридическую праведность. Они не могли очистить человека внутренне и избавить его от тяжких мучений совести (см.: Евр. 9, 9). «Жертвенная кровь <…> только возбуждала и поддерживала чувство виновности, вызывая жажду освобождения от нее» (Глубоковский Н. Н. Учение св. ап. Павла о грехе, Искуплении и оправдании. Христианское чтение. СПб., 1898. Вып. 5. Май). Поэтому все верующие израильтяне ожидали Искупителя, Который примирит совесть с Богом (см.: Евр. 9, 14) и, взяв на Себя, подобно ветхозаветным жертвенным животным, чужие грехи и принеся Себя в жертву умилостивления Богу, действительно очистит от грехов и освятит грешников (см.: Там же. 10, 4–14). Эта вера народа подкреплялась пророчествами ветхозаветных Божиих избранников о грядущем Мессии, Примирителе, Князе мира.

Один из них, Исаия, из-за поразительной ясности проречения искупительного подвига Спасителя прозванный ветхозаветным евангелистом, говорит: Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни <…>. Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего(в смысле для примирения, спасения, – примеч. архим. Серафима) было на Нем, и ранами Его мы исцелились (Ис. 53, 4–5). Изображенная здесь пророком Жертва за грехи всех носит характер указанных ветхозаветных культовых жертв. Раб Божий (Ebed Jahwe), как он называет Искупителя, уподобляется овце, веденной на заклание, безгласному невинному агнцу (см.: Там же, 7). На Него возложены Господом грехи всех нас (см.: Там же, 6). Он приносит умилостивительную жертву (см.: Там же, 10), чтобы стать Ходатаем за преступников (см.: Там же, 12).

Как в ветхозаветных жертвах проявлялись одновременно Божия правда и Божия любовь, так и здесь Раб Божий исполняет Божию правду и открывает вместе с тем Божию любовь. Он, невинный Агнец, поражаем и мучим, потому что взял на Себя наши грехи и наши беззакония (см.: Там же, 4). Божий праведный суд перенес на Него наказание, которое должны были понести мы. Так удовлетворилась Божия правда, искавшая наказания за преступления.

Но одновременно с этим проявилась и великая Божия любовь. Божий Раб страдал добровольно (см.: Там же, 7), никто Его к тому не принуждал. Он по собственной воле взял на Себя наши немощи и понес наши болезни (см.: Там же, 4). Он был поражаем за наши грехи и мучим за наши беззакония, а не за собственные грехи и беззакония. Не Господь поражал и уязвлял Его (см.: Там же), потому что Он не сотворил греха и не было лжи в устах Его (см.: Там же, 9). Он страдал и умирал, не будучи должником смерти, но – по любви к смертным. Он – Праведник, Который положил душу Свою за грешников, чтобы их оправдать (см.: Там же, 11) и чтобы в будущем воля Господня благоуспешно исполнилась Его рукою (см.: Там же, 10).

Как ослепительно ясно здесь пересекаются Божия правда и Божия любовь!

Не менее ясно для сознания верующих лучи Божией правды и Божией любви проблескивают из таинственных глубин другого ветхозаветного пророчества, в светлый смысл которого можно проникнуть при рассмотрении послушания как духовного жертвоприношения (см.: 1 Цар. 15, 22). Логической предпосылкой этого пророчества является мысль, что после грехопадения людям невозможно исполнить абсолютную Божию правду. Но при этом исполнение Божией правды есть условие спасения.

Проблема обостряется диалектической противоположностью между правдой и любовью в тварном и обремененном грехами человеческом сознании. Божия любовь не хочет смерти грешников, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был (Иез. 33, 11). В силу этой любви грешники могут иметь надежду на пощаду. Но правда Бога не терпит грешников с их грехами, – по ее закону они должны погибнуть (см.: Лев. 26, 14–33; Пс. 51, 3–7; 118, 155; Ис. 13, 11). Спрашивается: как могут быть помилованы грешники без нарушения Божией правды? Вот в чем состоит драматизм вопроса!

В предвечном Совете Пресвятой Троицы (см.: Пет. 1, 20; Евр. 1, 4–5; 2 Тим. 1, 9) этот вопрос разрешается безкомпромиссно и премудро: Божий Сын должен сойти на землю, чтобы воплотиться и удовлетворить Божию правду послушным исполнением Божией воли. Это отражено в пророческом 39-м псалме, где читаем: Жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты проколол Мне уши (по переводу 70-ти: Ты уготовил Мне тело, – примеч. архим. Серафима. В синодальном переводе: Ты открыл мне уши, – примеч. пер.); всесожжения и жертвы за грех Ты не потребовал. Тогда я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о Мне: Я желаю исполнить волю Твою, Боже Мой <…>. Я возвещал правду Твою в собрании великом <…>, не утаивал милости Твоей(ст. 7–11).

Эти пророческие слова отнесены не людьми-толкователями, а Святым Духом в новозаветных писаниях к Искупителю. Богодухновенный автор Послания к Евреям пишет: Невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи. Посему Христос, входя в мир, говорит: жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне. Всесожжения и жертвы за грех неугодны Тебе. Тогда Я сказал: вот, иду, как в начале книги написано о Мне, исполнить волю Твою, Боже(Евр. 10, 4–7).

В приведенном пророчестве существенно желание Искупителя исполнить волю Божию. В Божией воле выражена, как известно, Божия правда. Она должна быть осуществлена, но – каким образом? – Через послушание Божией воле, которое больше ветхозаветных жертв.

Адам и его потомство своим непослушанием попрали волю Божию. Иисус Христос приходит проявить непроявленное Адамом и его сынами послушание, чтобы в совершенстве исполнить неисполненную волю Божию и таким образом вернуть людям утраченное Божие благоволение – богосыновство. Попрание воли праведного Бога принесло Адаму отделение от Его любви. Христос идет обратным путем. В исполнении Божией воли Он видит единственный способ для возвращения благ Божией любви.

Итак, выражение желаю исполнить волю Твою, Боже мой (Пс. 39, 9) с неоспоримой очевидностью подчеркивает Божию правду илиправовой элемент в деле Искупления. Но и любовь какэлемент Искупления здесь не пренебрегается. Она обнаруживается прежде всего в том факте, что Сам Сын Божий идет исполнить для нас и вместо нас неисполненную Божию волю, что является актом любви. Также это выражается словами, стоящими в еврейском библейском тексте: Ты проколол мне уши(ст. 7). Что означает сие загадочное изречение? – Ответ дает нам Книга Исход (21, 2, 5–6), где читаем: Если купишь раба Еврея, пусть он работает[тебе] шесть лет, а в седьмой [год] пусть выйдет на волю даром; <…> но если раб скажет: люблю господина моего, <…> – то пусть <…> проколет ему господин его ухо шилом, и он останется рабом его вечно. Примечательно в данном случае то, что получивший свободу, уже свободный, добровольно и по любви обрекает себя на рабство, на послушание. Ухо есть символ послушания, а его прокалывание – символ добровольного рабства.

Это образное выражение Святаго Духа раскрывает нам добровольное самоуничижение Сына Божия, совершенное по любви к нам. Господин веков вступает в тесные рамки времени, принимает образ раба (см.: Флп. 2, 7), чтобы освободить грешников от рабства греху, и смиренно предается в послушание Божией воле, чтобы вместо нас исполнить Божию правду. Все это есть проявление непостижимой Божественной любви.

И для псалмопевца, изрекшего рассматриваемое пророчество, в Искуплении встречаются правда и любовь. Это он ясно подчеркивает словами: Правды Твоей не скрывал в сердце моем,<…> не утаивал милости Твоей (Пс. 39, 11)

Правда и любовь очень точно отражены и в Мессианском псалме 84-м: Милостьи истина сретятся, правда и мир облобызаются (Пс. 84, 11). «Милость» явно говорит о Божией необъятной любви к людям, а «правда» несомненно относится к Божией неподкупной справедливости, проявленной в деле Искупления. В книге «Псалтирь с толкованием» (Киево-Печерская лавра, 1802. С. 144) эти пророческие слова изъясняются следующим образом: «Милость есть обещанная Богом человеческому роду Истина и исполнение Его обетования. Правда есть Христос, пострадавший ради Адамова греха; Он есть и Мир, примиривший человеческое естество с Богом Отцом».

Известный своей ученостью и мудростью Московский святитель Филарет также видит в рассматриваемом пророчестве проявление Божией правды и любви. По его мнению, в Кресте на Голгофе «прощающая милость и судящая истина сретаются, правда Божества и мир человечества лобызаются, чрез что небесная истина воссиявает от земли, и правда уже не грозным оком приникает с небес; Господь дает благость земле, и земля дает плод свой небу» (Сочинения. Слова и речи. Т. 1. Слово в Великий пяток. М., 1873. С. 94).

Из приведенных мест Ветхого Завета ясно:

1. Что Бог во всех своих действиях одновременно справедлив и любвеобилен, потому что правда и любовь есть имманентные (неотъемлемые, – примеч. ред.) качества Его Божественной Сущности;

2. Что и в важнейшем Его домостроительном деле – в Искуплении, согласно рассматриваемым ветхозаветным пророчествам, одновременно проявляются и Его любовь, и Его справедливость.

 

Перевод с болгарского языка Анны Самсоновой

Продолжение следует

Источник: http://pkrest.ru