Смертность населения в России сегодня очень высока. Видя кончину ближних, мы начинаем размышлять о том, что придет час — и сами умрем. Но понимаем ли, что происходит с человеком при переходе от жизни в смерть? Чем сопровождается его шаг в вечность?
Многие русские святые всю жизнь держали в своих кельях гроб — как напоминание о том, чтобы проводить земные дни достойно и свято, ибо не знаешь, когда призовет тебя Господь на Свой высший суд. Напротив, современные люди не хотят даже думать о смерти, она их пугает и страшит, а потому многие уходят неготовыми, нераскаянными, не помирившись с обиженными, не заплатив долги. Давайте вместе остановим взгляд на этом важнейшем мгновении — последнем часе человека на земле.
ЧТО ПРОИСХОДИТ ПРИ КОНЧИНЕ ЧЕЛОВЕКА?
…Болезнь, приблизившая его к смерти, уже прекратилась; она подорвала основы организма и сделала его не способным к дальнейшей деятельности. Тело уже не служит духу, и жизнь души начинает отторгаться от частей тела, к которым была прирождена и в которых доселе действовала. Судорожные движения и необычайные сотрясения всего организма показывают, как усиленно, как жестоко ее отрешение от тела. И чем крепче организм, чем сильнее была привязанность духа к нему, тем сильнее эти сотрясения, потому что тем более силы нужно духу, чтобы оторваться от тела. Какое страшное зрелище! Но тут не одни телесные страдания.
Трепещет и душа, чувствуя быстрое приближение к вечности. Она силится как бы остановиться на этом страшном пути; порывается уклониться от тех ужасов, какие ее ожидают, и овладеть собой, чтобы пройти спокойнее и смелее. Но эти порывы, подавляемые приближающейся смертью, производят только то невыразимое возбуждение всех сил души, которое кладет еще более страшную печать на лицо умирающего.
КАК УХОДЯТ ДОБРЫЕ И ЗЛЫЕ?
Есть, однако, кончина без ужасов предсмертной борьбы, — когда душа отходит тихо-мирно, хотя и не без смущения и телесных страданий. Так умирают люди добродетельные, с чистой и мирной душой. Ясность и тихость их чувств, глубокая преданность Богу, отличавшие их при жизни, не оставляют и в час смерти. Они хорошо владеют собой, внутренним светом своим рассеивают мрак смертного пути и всецело вручают себя Богу.
А душа злая? Видели ли вы, как она отходит из здешнего мира? Никогда в жизни не знала она покорности Богу, не имеет ее и в час смерти. Все злые чувства ее волнуются, и в последние минуты раздражение их доходит до крайней степени. Ее зло, освобождаясь вместе с ней от последних уз, поднимается со всей силой и ожесточается до отчаяния. Душа хочет как бы одолеть саму смерть; силится овладеть отлетающей жизнью, но в то же время чувствует под собой бездонную пропасть вечного зла и неодолимо увлекается в нее силой сродных стремлений своей природы.
В борьбе с жизнью и смертью душа борется еще и сама с собой, терзает самое себя. Можно ли выразить ужас этих минут? Один вид этого зрелища заставляет живых бежать прочь от умирающих. Поистине верно сказано: смерть грешников люта (Пс. 33).
КАК ОТКРЫВАЕТСЯ ВЕЧНОСТЬ?
Как бы то ни было, жизнь не возвращается, и человек умирает. И вот ему, едва умершему, открывается вечность. Он подходит к ее рубежу, замечает предметы и явления, невидимые для других, слышит необыкновенные звуки, прозревает то, что нам не может быть известно на земле. Еще несколько минут, и изменяется форма его бытия, дух человека видит самого себя, видит самые отдаленные предметы уже не телесными глазами, а непосредственным разумом. Он говорит теперь не словами и звуками, а мыслью, и не руками осязает предметы, а ощущениями, и не ногами движется, а одной силой воли.
И то, к чему прежде он мог приближаться медленно, с великим трудом, через большие пространства, теперь достигает мгновенно. Никакие вещественные препятствия его уже не задерживают! Теперь и прошедшее ему видно, как настоящее, и будущее не так сокрыто, как прежде, и нет уже для него разделения времени и места: нет ни часов, ни дней, ни годов, ни веков, ни расстояний. Всё сливается в один миг — вечность. Она для него только начинается, но уже никогда не кончится.
Что он чувствует? Невыразимый ужас поражает его! Все его мысли и чувства теряются в вечности. Он видит предметы, для которых у нас нет ни образов, ни названия; слышит то, что на земле не может быть изображено никаким голосом и звуком; находит свет и мрак, перед которым наша самая темная ночь была бы яснее дня. Он встречает там себе подобные существа и узнает в них людей, также отшедших из земного мира.
КАК РАЗВИВАЕТСЯ ЖИЗНЬ ДУШИ?
Но какое изменение! Это уже не земные тела, а одни души, вполне раскрывшиеся, со всеми их внутренними свойствами, и силой чувства души узнают тех, с которыми сближались в земной жизни. Итак, в этом чудном мире дух человека, ничем не стесняемый, летит, летит все далее до той степени, до какой могут достигать его духовные силы, и весь поразительным образом перерождается.
Тот ли это дух, который жил в человеке на земле, ограниченный плотью, всецело ей служащий и ею порабощенный? Тот ли дух, в котором добро было только в семени, а зло скрывалось глубоко, и все в нем было перемешано? Теперь что с ним сталось? Теперь все доброе и худое быстро, с неудержимой силой начинает раскрываться.
Мысли и чувства, страсти и стремления воли, все это развивается в необъятных размерах; человек сам их ни остановить, ни изменить, ни победить не может. Его пороки и слабости обращаются во зло, и оно делается безграничным. Его скорби и духовные болезни обращаются в страдания. Представляете ли вы себе весь ужас такого состояния?! Твоя душа, на земле недобрая, но еще как-то подавлявшая в себе зло, там явится совершенно злой. Твое худое чувство, здесь еще чем-нибудь сдерживаемое, там обратится в бешенство.
Если ты здесь владеешь собою, то там ты уже ничего не сможешь с собой сделать. Всё в тебе и с тобой перейдет туда и разовьется в вечность. Чем ты тогда сделаешься? Если здесь не хорош, то там будешь темным, злым духом. Помощи ниоткуда уже не будет, и своим собственным тяготением твое зло понесет тебя туда, где живет огромное вечное, зло, — в сообщество темных, злых сил. И на этом пути ты ни остановиться, ни возвратиться не сможешь. И во веки веков будешь страдать — чем? Бешенством от твоего собственного зла, которое не подаст тебе уже никакой надежды к лучшему, и никогда не даст тебе покоя, и будет терзать тебя без конца.
•••
Что же произойдет с доброй душой?
Точно так же и добро раскроется во всей полноте и силе, со всей свободой, которой не имело на земле. Оно обнаружит все свое внутреннее достоинство, здесь большей частью сокрытое и неоцененное, весь свой внутренний свет, здесь всячески затемняемый, все свое блаженство, здесь подавляемое разными скорбями жизни. И со всей силой понесется эта душа в высшие области того мира, туда, где живет сообщество светлых, чистейших существ, и сама сделается ангелом.
Высокая любовь будет соединять ее с Богом, ангелами и подобными ей душами. Она будет уже вовеки тверда в своем добре, и никакое зло не сможет ее поколебать. Но и не праздно будет она жить в мире ином. Она снова будет действовать там своим просветленным умом и всей крепостью духовных сил. Она пойдет по пути, указанному ей Судом высшей правды и любви, пойдет к целям, определенным в предвечных идеях Царствия Божия, и будет вечно жить в созерцании дивных тайн Бога и мироздания.
...Нам должно жить и умирать по-христиански, чтобы вечность не устрашала нас, а напротив, чтобы была для нас страной света и блаженства.
ЧТО ТАКОЕ РАЙ?
Рай — это благословенное отечество наших прародителей, любезное пристанище надежды нашей, последнее воздаяние вере христианина. И кто бы нам поведал о нем? Кто видел его? Спросим о том двух мужей, которые видели его воочию. Это святые апостолы Павел, «сосуд избранный», и любимый ученик Христа Иоанн Богослов. В «Откровении» (21, 10) Иоанн говорит: «и вознес меня ангел в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога».
Но этот город был только образом рая, а апостол Павел был восхищен до третьего неба, в самый рай Божий. Он видел то, чего никогда не видели очи людские, чего «не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9). Вот два человека, видевшие рай, но оба говорят о нем неясно, прикровенно. Стало быть, и никто из людей не объяснит нам более точно, что это такое.
Подумай же, христианин, что такое здешнее, земное счастье? Положим, был бы ты царем, владел бы целым светом, и не было бы у тебя ни врагов, ни скорбей, ни болезней, и был бы ты красив, богат и славен. Ведь именно в этом состоит, по нашему мнению, величайшее счастье на земле. Но прочно ли оно? Ведь сколько бы ты ни жил, тебе надо умереть. Всю жизнь ты испытываешь страх от неминуемой смерти, боишься потерять близких и свое имение. Этот страх делает тебя несчастным.
А райская жизнь — иная! Там нет страха, нет смерти, нет нищеты и болезней, нет зависти и обид. Там жизнь блаженная, полная вечной радости, которая никогда не убавится, но будет длиться во веки веков. Можно ли нам получить райское блаженство? Вполне возможно! Наше спасение находится в наших руках. Сотворил Бог рай для праведных и ад для грешных. Запер и рай, и ад, однако ключи ада удержал при Себе (см. «Откровение» Иоанна), а ключи от рая отдал Своим апостолам (Петру) и их преемникам: архипастырям и пастырям Церкви.
Стало быть, ключи от ада находятся в руках Божиих, а от рая — в руках человеческих. О, как человеколюбив Промысел Божий! Когда человек захотел бы сам мучиться в аду, то оказалось бы, что ключей у него нет. А когда захочет спасти душу свою, то ключи райские у него есть! Значит, Сам Бог хочет, чтобы для людей трудно было попасть в муку вечную, и потому не дает им ключи адские. А райские ключи Сам поручил людям.
И заметим: Господь говорит «дам тебе ключи», а не один ключ. Значит, рай не одним ключом отпирается? Какие же это ключи? Да всякие есть: железные, золотые, деревянные. У нищего, например, ключ деревянный. Он одним убожеством своим может отпереть двери райские. А у богатого ключ золотой. Он богатством своим, благоразумно потраченным, может приблизиться к раю. А железный ключ терпения, смирения и труда есть у каждого человека.
Вот и выходит, что каждый может спастись! Надо только помнить, что тесен путь, ведущий в райские обители. И потому многие подвижники, вступив на него, бросили все мирское позади и пошли этим путем в нищете и лишениях, а мученики омыли его кровью своей. Тот, кто ходит, высоко подняв голову, кто гордится собой, тому здесь никогда не пройти. Если не смирится он и не наклонит головы, то как пройдет в тесные врата?
У кого много ненужного имущества, кто не делится им с ближними, кто обременен множеством суетных попечений, — и тому не пройти, если не убавит груз. Узки врата! Тесен путь! У кого тело любит негу и покой, кто хочет идти гладкой, цветами устланной дорогой, кто не может и одного слова обидного потерпеть, тому тоже не пройти в рай. Туда прискорбен и тесен путь!
Боже милосердия и щедрот, даруй нам горячее желание достичь Твоего Царствия Небесного и не лиши нас, слабых и немощных, Твоей благодатной помощи. «Если твой муж умер грешником, то и в сем случае тебе должно радоваться, а не скорбеть, потому что прекратились дни его и грехи его. Сколько возможно, помогать ему надо не слезами, а молитвами, прошениями, милостыней и подаянием. Все это устроено не без цели, и мы не напрасно совершаем воспоминания об умерших, приобщаемся за них Святых Тайн. Все это делается для того, чтобы исходатайствовать им прощение». Святитель Иоанн Златоуст. (41-я беседа на 1-е Послание к Коринфянам)
Протоиерей Григорий Дьяченко.
«Полный годичный круг кратких поучений». М., «Благовест»
Многие русские святые всю жизнь держали в своих кельях гроб — как напоминание о том, чтобы проводить земные дни достойно и свято, ибо не знаешь, когда призовет тебя Господь на Свой высший суд. Напротив, современные люди не хотят даже думать о смерти, она их пугает и страшит, а потому многие уходят неготовыми, нераскаянными, не помирившись с обиженными, не заплатив долги. Давайте вместе остановим взгляд на этом важнейшем мгновении — последнем часе человека на земле.
ЧТО ПРОИСХОДИТ ПРИ КОНЧИНЕ ЧЕЛОВЕКА?
…Болезнь, приблизившая его к смерти, уже прекратилась; она подорвала основы организма и сделала его не способным к дальнейшей деятельности. Тело уже не служит духу, и жизнь души начинает отторгаться от частей тела, к которым была прирождена и в которых доселе действовала. Судорожные движения и необычайные сотрясения всего организма показывают, как усиленно, как жестоко ее отрешение от тела. И чем крепче организм, чем сильнее была привязанность духа к нему, тем сильнее эти сотрясения, потому что тем более силы нужно духу, чтобы оторваться от тела. Какое страшное зрелище! Но тут не одни телесные страдания.
Трепещет и душа, чувствуя быстрое приближение к вечности. Она силится как бы остановиться на этом страшном пути; порывается уклониться от тех ужасов, какие ее ожидают, и овладеть собой, чтобы пройти спокойнее и смелее. Но эти порывы, подавляемые приближающейся смертью, производят только то невыразимое возбуждение всех сил души, которое кладет еще более страшную печать на лицо умирающего.
КАК УХОДЯТ ДОБРЫЕ И ЗЛЫЕ?
Есть, однако, кончина без ужасов предсмертной борьбы, — когда душа отходит тихо-мирно, хотя и не без смущения и телесных страданий. Так умирают люди добродетельные, с чистой и мирной душой. Ясность и тихость их чувств, глубокая преданность Богу, отличавшие их при жизни, не оставляют и в час смерти. Они хорошо владеют собой, внутренним светом своим рассеивают мрак смертного пути и всецело вручают себя Богу.
А душа злая? Видели ли вы, как она отходит из здешнего мира? Никогда в жизни не знала она покорности Богу, не имеет ее и в час смерти. Все злые чувства ее волнуются, и в последние минуты раздражение их доходит до крайней степени. Ее зло, освобождаясь вместе с ней от последних уз, поднимается со всей силой и ожесточается до отчаяния. Душа хочет как бы одолеть саму смерть; силится овладеть отлетающей жизнью, но в то же время чувствует под собой бездонную пропасть вечного зла и неодолимо увлекается в нее силой сродных стремлений своей природы.
В борьбе с жизнью и смертью душа борется еще и сама с собой, терзает самое себя. Можно ли выразить ужас этих минут? Один вид этого зрелища заставляет живых бежать прочь от умирающих. Поистине верно сказано: смерть грешников люта (Пс. 33).
КАК ОТКРЫВАЕТСЯ ВЕЧНОСТЬ?
Как бы то ни было, жизнь не возвращается, и человек умирает. И вот ему, едва умершему, открывается вечность. Он подходит к ее рубежу, замечает предметы и явления, невидимые для других, слышит необыкновенные звуки, прозревает то, что нам не может быть известно на земле. Еще несколько минут, и изменяется форма его бытия, дух человека видит самого себя, видит самые отдаленные предметы уже не телесными глазами, а непосредственным разумом. Он говорит теперь не словами и звуками, а мыслью, и не руками осязает предметы, а ощущениями, и не ногами движется, а одной силой воли.
И то, к чему прежде он мог приближаться медленно, с великим трудом, через большие пространства, теперь достигает мгновенно. Никакие вещественные препятствия его уже не задерживают! Теперь и прошедшее ему видно, как настоящее, и будущее не так сокрыто, как прежде, и нет уже для него разделения времени и места: нет ни часов, ни дней, ни годов, ни веков, ни расстояний. Всё сливается в один миг — вечность. Она для него только начинается, но уже никогда не кончится.
Что он чувствует? Невыразимый ужас поражает его! Все его мысли и чувства теряются в вечности. Он видит предметы, для которых у нас нет ни образов, ни названия; слышит то, что на земле не может быть изображено никаким голосом и звуком; находит свет и мрак, перед которым наша самая темная ночь была бы яснее дня. Он встречает там себе подобные существа и узнает в них людей, также отшедших из земного мира.
КАК РАЗВИВАЕТСЯ ЖИЗНЬ ДУШИ?
Но какое изменение! Это уже не земные тела, а одни души, вполне раскрывшиеся, со всеми их внутренними свойствами, и силой чувства души узнают тех, с которыми сближались в земной жизни. Итак, в этом чудном мире дух человека, ничем не стесняемый, летит, летит все далее до той степени, до какой могут достигать его духовные силы, и весь поразительным образом перерождается.
Тот ли это дух, который жил в человеке на земле, ограниченный плотью, всецело ей служащий и ею порабощенный? Тот ли дух, в котором добро было только в семени, а зло скрывалось глубоко, и все в нем было перемешано? Теперь что с ним сталось? Теперь все доброе и худое быстро, с неудержимой силой начинает раскрываться.
Мысли и чувства, страсти и стремления воли, все это развивается в необъятных размерах; человек сам их ни остановить, ни изменить, ни победить не может. Его пороки и слабости обращаются во зло, и оно делается безграничным. Его скорби и духовные болезни обращаются в страдания. Представляете ли вы себе весь ужас такого состояния?! Твоя душа, на земле недобрая, но еще как-то подавлявшая в себе зло, там явится совершенно злой. Твое худое чувство, здесь еще чем-нибудь сдерживаемое, там обратится в бешенство.
Если ты здесь владеешь собою, то там ты уже ничего не сможешь с собой сделать. Всё в тебе и с тобой перейдет туда и разовьется в вечность. Чем ты тогда сделаешься? Если здесь не хорош, то там будешь темным, злым духом. Помощи ниоткуда уже не будет, и своим собственным тяготением твое зло понесет тебя туда, где живет огромное вечное, зло, — в сообщество темных, злых сил. И на этом пути ты ни остановиться, ни возвратиться не сможешь. И во веки веков будешь страдать — чем? Бешенством от твоего собственного зла, которое не подаст тебе уже никакой надежды к лучшему, и никогда не даст тебе покоя, и будет терзать тебя без конца.
•••
Что же произойдет с доброй душой?
Точно так же и добро раскроется во всей полноте и силе, со всей свободой, которой не имело на земле. Оно обнаружит все свое внутреннее достоинство, здесь большей частью сокрытое и неоцененное, весь свой внутренний свет, здесь всячески затемняемый, все свое блаженство, здесь подавляемое разными скорбями жизни. И со всей силой понесется эта душа в высшие области того мира, туда, где живет сообщество светлых, чистейших существ, и сама сделается ангелом.
Высокая любовь будет соединять ее с Богом, ангелами и подобными ей душами. Она будет уже вовеки тверда в своем добре, и никакое зло не сможет ее поколебать. Но и не праздно будет она жить в мире ином. Она снова будет действовать там своим просветленным умом и всей крепостью духовных сил. Она пойдет по пути, указанному ей Судом высшей правды и любви, пойдет к целям, определенным в предвечных идеях Царствия Божия, и будет вечно жить в созерцании дивных тайн Бога и мироздания.
...Нам должно жить и умирать по-христиански, чтобы вечность не устрашала нас, а напротив, чтобы была для нас страной света и блаженства.
ЧТО ТАКОЕ РАЙ?
Рай — это благословенное отечество наших прародителей, любезное пристанище надежды нашей, последнее воздаяние вере христианина. И кто бы нам поведал о нем? Кто видел его? Спросим о том двух мужей, которые видели его воочию. Это святые апостолы Павел, «сосуд избранный», и любимый ученик Христа Иоанн Богослов. В «Откровении» (21, 10) Иоанн говорит: «и вознес меня ангел в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога».
Но этот город был только образом рая, а апостол Павел был восхищен до третьего неба, в самый рай Божий. Он видел то, чего никогда не видели очи людские, чего «не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9). Вот два человека, видевшие рай, но оба говорят о нем неясно, прикровенно. Стало быть, и никто из людей не объяснит нам более точно, что это такое.
Подумай же, христианин, что такое здешнее, земное счастье? Положим, был бы ты царем, владел бы целым светом, и не было бы у тебя ни врагов, ни скорбей, ни болезней, и был бы ты красив, богат и славен. Ведь именно в этом состоит, по нашему мнению, величайшее счастье на земле. Но прочно ли оно? Ведь сколько бы ты ни жил, тебе надо умереть. Всю жизнь ты испытываешь страх от неминуемой смерти, боишься потерять близких и свое имение. Этот страх делает тебя несчастным.
А райская жизнь — иная! Там нет страха, нет смерти, нет нищеты и болезней, нет зависти и обид. Там жизнь блаженная, полная вечной радости, которая никогда не убавится, но будет длиться во веки веков. Можно ли нам получить райское блаженство? Вполне возможно! Наше спасение находится в наших руках. Сотворил Бог рай для праведных и ад для грешных. Запер и рай, и ад, однако ключи ада удержал при Себе (см. «Откровение» Иоанна), а ключи от рая отдал Своим апостолам (Петру) и их преемникам: архипастырям и пастырям Церкви.
Стало быть, ключи от ада находятся в руках Божиих, а от рая — в руках человеческих. О, как человеколюбив Промысел Божий! Когда человек захотел бы сам мучиться в аду, то оказалось бы, что ключей у него нет. А когда захочет спасти душу свою, то ключи райские у него есть! Значит, Сам Бог хочет, чтобы для людей трудно было попасть в муку вечную, и потому не дает им ключи адские. А райские ключи Сам поручил людям.
И заметим: Господь говорит «дам тебе ключи», а не один ключ. Значит, рай не одним ключом отпирается? Какие же это ключи? Да всякие есть: железные, золотые, деревянные. У нищего, например, ключ деревянный. Он одним убожеством своим может отпереть двери райские. А у богатого ключ золотой. Он богатством своим, благоразумно потраченным, может приблизиться к раю. А железный ключ терпения, смирения и труда есть у каждого человека.
Вот и выходит, что каждый может спастись! Надо только помнить, что тесен путь, ведущий в райские обители. И потому многие подвижники, вступив на него, бросили все мирское позади и пошли этим путем в нищете и лишениях, а мученики омыли его кровью своей. Тот, кто ходит, высоко подняв голову, кто гордится собой, тому здесь никогда не пройти. Если не смирится он и не наклонит головы, то как пройдет в тесные врата?
У кого много ненужного имущества, кто не делится им с ближними, кто обременен множеством суетных попечений, — и тому не пройти, если не убавит груз. Узки врата! Тесен путь! У кого тело любит негу и покой, кто хочет идти гладкой, цветами устланной дорогой, кто не может и одного слова обидного потерпеть, тому тоже не пройти в рай. Туда прискорбен и тесен путь!
Боже милосердия и щедрот, даруй нам горячее желание достичь Твоего Царствия Небесного и не лиши нас, слабых и немощных, Твоей благодатной помощи. «Если твой муж умер грешником, то и в сем случае тебе должно радоваться, а не скорбеть, потому что прекратились дни его и грехи его. Сколько возможно, помогать ему надо не слезами, а молитвами, прошениями, милостыней и подаянием. Все это устроено не без цели, и мы не напрасно совершаем воспоминания об умерших, приобщаемся за них Святых Тайн. Все это делается для того, чтобы исходатайствовать им прощение». Святитель Иоанн Златоуст. (41-я беседа на 1-е Послание к Коринфянам)
Протоиерей Григорий Дьяченко.
«Полный годичный круг кратких поучений». М., «Благовест»