Татьяна Леонидовна Миронова — доктор филологических наук, член Союза писателей России, историк языка, автор учебных пособий, эксперт-источниковед, специалист по исследованию церковнославянских древнерусских письменных памятников. Читать ее книги полезно и увлекательно. Она блестяще владеет словом, приводит множество исторических примеров, а ее заключительные выводы отличаются особой силой и глубиной. Она убедительно показывает, как живой русский язык укрепляет наше национальное единство, стойкость и волю к победе.
В пору всеобщего разделения, когда десятки миллионов соотечественников разбросаны по миру, когда нет у нас единодушия в вере и единомыслия в государственном строительстве, мы все еще остаемся русским народом. Так что же нас объединяет? Любой народ имеет, во-первых, общих единокровных предков. И каждый из нас числит в своих предках князя Александра Невского, полководца Александра Васильевича Суворова, ученого Михаила Васильевича Ломоносова. Взглянем на их портреты: родные глаза смотрят прямо в наши души. Свои, кровные — наши отцы и деды. Не то, что какой-нибудь Наполеон или адмирал Нельсон...
Всякий народ хранит общие установления и законы, и наши русские нравственные законы не позволяют нам как народу быть жестокими к слабым, отказывать в помощи тем, кто просит подмоги, кичиться перед другими своим умом и достижениями.
Каждый народ помнит, что у него одна на всех история. И для русских иго татарское, нашествие французское, Первая и Вторая мировые войны, как и сегодняшнее порабощение инородцами, — это наша общая судьба, испытания, данные Богом всему народу, чтобы в освобождении от ига, от беды проявлять свою национальную волю к жизни.
Укоренённость в своем Отечестве тоже объединяет нас в народ. Наша Родина поистине является землёй отцов, поскольку их прах веками ложился в эту землю. И тяга к родной земле такова, что умирающие на чужбине подчас завещают только одно — быть похороненными в земле отеческой, хоть когда-нибудь лечь в нее костьми.
СЧАСТЬЕ — ЭТО «СВОЯ ДОЛЯ», «СВОЯ ЧАСТЬ»
У русских, как у всякого народа, — один язык — и именно он определяет наш национальный характер и мировоззрение. Ведь недаром у славян понятие «народ» заключено в слове «язык»: «Я зык — я звучу!»
Наш язык — не только средство общения, но и наш общий взгляд на мир, на семью, на государство. К примеру, слово «счастье» исконно означает не безудержное наслаждение жизнью, нет! «Счастье» по-русски — это «своя часть», «своя доля» в земной жизни человека. Эта доля может быть трудной, полной испытаний, но и ее русские признают счастьем. А у китайцев, наоборот, иероглиф счастья — свинья под крышей, то есть тёплый хлев и сытость. Ни один русский человек, даже положивший жизнь только на свое собственное благополучие, никогда не признает подлинным это китайское счастье.
ВАЖНЕЙШАЯ ОБЩНОСТЬ — ВЕРА И ЦАРСТВО
Прежде русский народ имел еще два важнейших общих установления: православную веру и самодержавное царство. Православие было настолько частью русскости, что в документах государственного образца для жителей России не существовало графы «национальность»! Была графа «вероисповедание», где писали «православный», что практически являлось синонимом «русского».
Самодержавие (много веков объединявшая нас форма правления) тоже было центром сплочения. Царь — военный вождь, организатор славных русских побед, заботливый отец, творивший над подданными и расправу, и милость. В 1917 году все переменилось. Православие и самодержавие перестали быть скрепами народа. Религиозное мировоззрение стало мозаичным: это и православные христиане с разными взглядами, и атеисты, и язычники, и католики. Политические пристрастия тоже стали различны: демократическая республика, авторитарная диктатура, конституционная монархия...
Две важнейшие скрепы нашего единства — православие и самодержавие — распались, до их полного восстановления пока далеко, но ведь остались еще другие удерживающие факторы: родная земля и общие русские предки, одна на всех историческая судьба и общие нравственные законы, один на всех русский язык. Неужели этого мало, чтобы, несмотря на разногласия, быть единым народом? Оглядитесь: в пылу внутренних споров мы не замечаем, как уже начали распадаться и эти скрепы русского единства. Землю нашу скупают и осваивают другие народы.
Наши строгие нравственные законы исподволь подменяются чуждой моралью вседозволенности. Историю Отечества переписывают и заставляют нас верить в никогда не бывшее. Русский язык становится упрощенным инструментом межнационального общения... Да, в истории уже было подобное, но покуда оставались хотя бы две последние вехи, которые труднее всего изничтожить: русское слово и русская кровь, — нация восставала из пепла.
ПЯТЬ ГЛАГОЛОВ КЛЮЧЕВЫХ…
Познать свой народ, разобраться, какие мы на самом деле, — дано нам через родной язык. Каждый народ дольше всего сберегает в своей языковой сокровищнице ключевые слова и выражения, наиболее нужные для него. Лингвисты подсчитали, что из 100 самых употребительных слов тех языков, которые имеют многовековую письменную историю, за 1000 лет утрачивается, замещается другими словами только 5%. Встреться мы с нашими прапрадедами, мы бы поняли их, а они — нас!
Выходит, мировоззрение народа очень устойчиво, и жизненный опыт языка во сто крат богаче опыта каждого отдельного человека, говорящего на этом языке, как на родном. Именно язык учит нас жизни, рисует русскую картину мира, подсказывает, как действовать по-русски. Все народы в своем языковом сознании хранят особые ключевые слова, которые наиболее ёмко определяют их взгляд на мир. Вот, к примеру, пять самых древних глаголов русского языка с уникальными грамматическими формами: быти, имети, ведети, ясти, дати.Они отражают главные свойства человека, данные ему Богом. Искони человек мыслил себя как лицо существующее (быти), владеющее имуществом (имети), обладающее познанием (ведети), принимающее пищу (ясти) и подающее милость другим (дати). Все эти качества и делают человека человеком.
МЫ — ВЕТВИ ОТ ОДНОГО КОРНЯ
Мы постоянно слышим, что русские — не народ, спаянный кровью, а конгломерат людей, объединенных только общностью культуры и территории. Дескать, каких только кровей: татарских, кавказских, немецких, финских, бурятских, мордовских, — в русском ни намешано. Нас усиленно убеждают, что мы очень разные по крови, что не из одного корня проросли, а явились плавильным котлом для многих народов, когда-либо набегавших и приблудившихся на нашей земле. И мы всех принимали, пускали в дом, брали в родню.
Действительно ли мы представляем собой сборище разных племен? Тогда мы вовсе не народ, а население. Ведь народ — это нарождающиеся из одного рода, ветви от одного корня, искры из одного кресала. А население — все, кто поселился рядом, без разбору рода-племени. Народ спаян кровью. Он умеет различать своих и чужих, поэтому в каждом старике видит отца, в ровеснике — брата, в девушке — сестру, в старухе — мать.
Вспомните, еще недавно были в ходу обращения к чужим, но русским людям: отец, мать, сестренка, братишка, друг, сынок, дочка. Такие обращения возможны только в среде своего народа. Ведь никому и в голову не придет позвать «дочка!» маленькую китаянку. И вы никогда не обратитесь «матушка!» к пожилой таджичке.
Сейчас эта традиция отмирает. Очень опасная примета того, что русский народ постепенно соглашается стать просто русскоязычным населением — сдаться на потребу пришлому люду и раствориться в нем. Однако, обратившись к научным достижениям антропологии (науки о биологических видах человека), мы убедимся, что из поколения в поколение, из рода в род, русский — всё тот же русский, а не татарин, не половец, не скиф и не монгол. И вот почему.
КАКОВ ОН, ВЫЛИТЫЙ РУСАК?
В 1878 году выдающийся исследователь биологической природы человека А.П. Богданов писал: «Мы сплошь и рядом употребляем выражения: это чисто русская красота, это вылитый русак, типично русское лицо». Спустя 100 лет современный антрополог В.Дерябин с помощью новейшего метода математического многомерного анализа смешанных признаков пришел к тому же заключению: «Первый и наиболее важный вывод заключается в констатации значительного единства русских на всей территории России» («Вопросы антропологии». Вып. 88, 1995).
Единство наследственных генетических признаков, выраженных в облике человека и строении его тела, выражается, прежде всего, в цвете волос и глаз, форме строения черепа. По данным признакам мы, русские, отличаемся как от европейских народов, так и от монголоидов.
Академик В.П.Алексеев доказал высокую степень сходства в строении черепа у всех представителей современного русского народа, уточняя при этом, что «протославянский тип» весьма устойчив и своими корнями уходит в эпоху неолита. Согласно вычислениям В.Дерябина, светлые глаза (серые, серо-голубые, голубые и синие) встречаются у 45% русских, в Западной Европе — у 35%. Темные, черные волосы у русских встречаются у 5%, у населения Европы — 45%.
Не подтверждается и расхожее мнение о нашей «курносости»: в 75% случаев профиль носа у нас прямой. «Русские по своему расовому составу, — делают вывод ученые-антропологи, — типичные европеоиды, по большинству признаков занимающие центральное положение среди народов Европы и отличающиеся несколько более светлой пигментацией глаз и волос. Следует также признать значительное единство расового типа русских во всей европейской России».
Да, русский — европеец, но европеец со свойственными только ему физическими признаками. Эти признаки и составляют то, что мы называем — типичный русак. Еще пример. Русские имеют в буквальном смысле особую кровь — преобладание 1-й и 2-й групп, что засвидетельствовано многолетней практикой станций переливания крови. При биохимических исследованиях оказалось, что русским, как и всем европейским народам, свойствен особый ген РН-с, который у монголоидов практически отсутствует.
В главе «Расовый состав населения» энциклопедии «Народы России» (М., 1994) отмечается: «Представители европеоидной расы составляют более 90% населения страны, и еще около 9% приходится на представителей форм, смешанных между европеоидами и монголоидами. Число чистых монголоидов не превышает 1 млн. человек».
А.П.Богданов, в XIX в. изучавший народы России, опроверг миф о том, что русские вливали в свой народ чужую кровь: «Может быть, многие русские и женились на туземках и делались оседлыми, но большинство первобытных русских колонизаторов по всей Руси и Сибири было не таково. Это был народ торговый, промышленный, заботившийся зашибить копейку и затем устроить себя по своему собственному идеалу благополучия. А этот идеал у русского не таков, чтобы легко скрутить свою жизнь с иноверцем. Он будет вести с ним дела, будет ласков и дружелюбен, войдет в приязнь во всем, кроме того, чтобы породниться. На это простые русские люди и теперь еще крепки, и когда дело коснется до семьи, до укоренения своего дома, тут у него является своего рода аристократизм. Часто поселяне различных племен живут по соседству, но браки между ними редки».
Таким образом, антропологи всерьез поскребли русского. И что же отскребли? Никакого монголоида в нем нет. На протяжении тысячелетий русский физический тип оставался устойчив и неизменен и никогда не являлся помесью разных племен, населявших временами нашу землю. Миф развеян, мы должны понять, что зов крови — не пустой звук, что наше национальное представление о русском типе — это реальность. Мы должны научиться видеть ее, ценить ее в своих ближних и дальних сородичах. И тогда, возможно, возродится наше прежнее обращение к совершенно чужим, но своим для нас людям: матушка, братишка, сестренка, дочка, сынок... Ведь на самом деле мы все от единого корня, от одного рода — рода русского.
Цит. по книге Т.Л.Мироновой «Крест и меч». М., 2008
В пору всеобщего разделения, когда десятки миллионов соотечественников разбросаны по миру, когда нет у нас единодушия в вере и единомыслия в государственном строительстве, мы все еще остаемся русским народом. Так что же нас объединяет? Любой народ имеет, во-первых, общих единокровных предков. И каждый из нас числит в своих предках князя Александра Невского, полководца Александра Васильевича Суворова, ученого Михаила Васильевича Ломоносова. Взглянем на их портреты: родные глаза смотрят прямо в наши души. Свои, кровные — наши отцы и деды. Не то, что какой-нибудь Наполеон или адмирал Нельсон...
Всякий народ хранит общие установления и законы, и наши русские нравственные законы не позволяют нам как народу быть жестокими к слабым, отказывать в помощи тем, кто просит подмоги, кичиться перед другими своим умом и достижениями.
Каждый народ помнит, что у него одна на всех история. И для русских иго татарское, нашествие французское, Первая и Вторая мировые войны, как и сегодняшнее порабощение инородцами, — это наша общая судьба, испытания, данные Богом всему народу, чтобы в освобождении от ига, от беды проявлять свою национальную волю к жизни.
Укоренённость в своем Отечестве тоже объединяет нас в народ. Наша Родина поистине является землёй отцов, поскольку их прах веками ложился в эту землю. И тяга к родной земле такова, что умирающие на чужбине подчас завещают только одно — быть похороненными в земле отеческой, хоть когда-нибудь лечь в нее костьми.
СЧАСТЬЕ — ЭТО «СВОЯ ДОЛЯ», «СВОЯ ЧАСТЬ»
У русских, как у всякого народа, — один язык — и именно он определяет наш национальный характер и мировоззрение. Ведь недаром у славян понятие «народ» заключено в слове «язык»: «Я зык — я звучу!»
Наш язык — не только средство общения, но и наш общий взгляд на мир, на семью, на государство. К примеру, слово «счастье» исконно означает не безудержное наслаждение жизнью, нет! «Счастье» по-русски — это «своя часть», «своя доля» в земной жизни человека. Эта доля может быть трудной, полной испытаний, но и ее русские признают счастьем. А у китайцев, наоборот, иероглиф счастья — свинья под крышей, то есть тёплый хлев и сытость. Ни один русский человек, даже положивший жизнь только на свое собственное благополучие, никогда не признает подлинным это китайское счастье.
ВАЖНЕЙШАЯ ОБЩНОСТЬ — ВЕРА И ЦАРСТВО
Прежде русский народ имел еще два важнейших общих установления: православную веру и самодержавное царство. Православие было настолько частью русскости, что в документах государственного образца для жителей России не существовало графы «национальность»! Была графа «вероисповедание», где писали «православный», что практически являлось синонимом «русского».
Самодержавие (много веков объединявшая нас форма правления) тоже было центром сплочения. Царь — военный вождь, организатор славных русских побед, заботливый отец, творивший над подданными и расправу, и милость. В 1917 году все переменилось. Православие и самодержавие перестали быть скрепами народа. Религиозное мировоззрение стало мозаичным: это и православные христиане с разными взглядами, и атеисты, и язычники, и католики. Политические пристрастия тоже стали различны: демократическая республика, авторитарная диктатура, конституционная монархия...
Две важнейшие скрепы нашего единства — православие и самодержавие — распались, до их полного восстановления пока далеко, но ведь остались еще другие удерживающие факторы: родная земля и общие русские предки, одна на всех историческая судьба и общие нравственные законы, один на всех русский язык. Неужели этого мало, чтобы, несмотря на разногласия, быть единым народом? Оглядитесь: в пылу внутренних споров мы не замечаем, как уже начали распадаться и эти скрепы русского единства. Землю нашу скупают и осваивают другие народы.
Наши строгие нравственные законы исподволь подменяются чуждой моралью вседозволенности. Историю Отечества переписывают и заставляют нас верить в никогда не бывшее. Русский язык становится упрощенным инструментом межнационального общения... Да, в истории уже было подобное, но покуда оставались хотя бы две последние вехи, которые труднее всего изничтожить: русское слово и русская кровь, — нация восставала из пепла.
ПЯТЬ ГЛАГОЛОВ КЛЮЧЕВЫХ…
Познать свой народ, разобраться, какие мы на самом деле, — дано нам через родной язык. Каждый народ дольше всего сберегает в своей языковой сокровищнице ключевые слова и выражения, наиболее нужные для него. Лингвисты подсчитали, что из 100 самых употребительных слов тех языков, которые имеют многовековую письменную историю, за 1000 лет утрачивается, замещается другими словами только 5%. Встреться мы с нашими прапрадедами, мы бы поняли их, а они — нас!
Выходит, мировоззрение народа очень устойчиво, и жизненный опыт языка во сто крат богаче опыта каждого отдельного человека, говорящего на этом языке, как на родном. Именно язык учит нас жизни, рисует русскую картину мира, подсказывает, как действовать по-русски. Все народы в своем языковом сознании хранят особые ключевые слова, которые наиболее ёмко определяют их взгляд на мир. Вот, к примеру, пять самых древних глаголов русского языка с уникальными грамматическими формами: быти, имети, ведети, ясти, дати.Они отражают главные свойства человека, данные ему Богом. Искони человек мыслил себя как лицо существующее (быти), владеющее имуществом (имети), обладающее познанием (ведети), принимающее пищу (ясти) и подающее милость другим (дати). Все эти качества и делают человека человеком.
МЫ — ВЕТВИ ОТ ОДНОГО КОРНЯ
Мы постоянно слышим, что русские — не народ, спаянный кровью, а конгломерат людей, объединенных только общностью культуры и территории. Дескать, каких только кровей: татарских, кавказских, немецких, финских, бурятских, мордовских, — в русском ни намешано. Нас усиленно убеждают, что мы очень разные по крови, что не из одного корня проросли, а явились плавильным котлом для многих народов, когда-либо набегавших и приблудившихся на нашей земле. И мы всех принимали, пускали в дом, брали в родню.
Действительно ли мы представляем собой сборище разных племен? Тогда мы вовсе не народ, а население. Ведь народ — это нарождающиеся из одного рода, ветви от одного корня, искры из одного кресала. А население — все, кто поселился рядом, без разбору рода-племени. Народ спаян кровью. Он умеет различать своих и чужих, поэтому в каждом старике видит отца, в ровеснике — брата, в девушке — сестру, в старухе — мать.
Вспомните, еще недавно были в ходу обращения к чужим, но русским людям: отец, мать, сестренка, братишка, друг, сынок, дочка. Такие обращения возможны только в среде своего народа. Ведь никому и в голову не придет позвать «дочка!» маленькую китаянку. И вы никогда не обратитесь «матушка!» к пожилой таджичке.
Сейчас эта традиция отмирает. Очень опасная примета того, что русский народ постепенно соглашается стать просто русскоязычным населением — сдаться на потребу пришлому люду и раствориться в нем. Однако, обратившись к научным достижениям антропологии (науки о биологических видах человека), мы убедимся, что из поколения в поколение, из рода в род, русский — всё тот же русский, а не татарин, не половец, не скиф и не монгол. И вот почему.
КАКОВ ОН, ВЫЛИТЫЙ РУСАК?
В 1878 году выдающийся исследователь биологической природы человека А.П. Богданов писал: «Мы сплошь и рядом употребляем выражения: это чисто русская красота, это вылитый русак, типично русское лицо». Спустя 100 лет современный антрополог В.Дерябин с помощью новейшего метода математического многомерного анализа смешанных признаков пришел к тому же заключению: «Первый и наиболее важный вывод заключается в констатации значительного единства русских на всей территории России» («Вопросы антропологии». Вып. 88, 1995).
Единство наследственных генетических признаков, выраженных в облике человека и строении его тела, выражается, прежде всего, в цвете волос и глаз, форме строения черепа. По данным признакам мы, русские, отличаемся как от европейских народов, так и от монголоидов.
Академик В.П.Алексеев доказал высокую степень сходства в строении черепа у всех представителей современного русского народа, уточняя при этом, что «протославянский тип» весьма устойчив и своими корнями уходит в эпоху неолита. Согласно вычислениям В.Дерябина, светлые глаза (серые, серо-голубые, голубые и синие) встречаются у 45% русских, в Западной Европе — у 35%. Темные, черные волосы у русских встречаются у 5%, у населения Европы — 45%.
Не подтверждается и расхожее мнение о нашей «курносости»: в 75% случаев профиль носа у нас прямой. «Русские по своему расовому составу, — делают вывод ученые-антропологи, — типичные европеоиды, по большинству признаков занимающие центральное положение среди народов Европы и отличающиеся несколько более светлой пигментацией глаз и волос. Следует также признать значительное единство расового типа русских во всей европейской России».
Да, русский — европеец, но европеец со свойственными только ему физическими признаками. Эти признаки и составляют то, что мы называем — типичный русак. Еще пример. Русские имеют в буквальном смысле особую кровь — преобладание 1-й и 2-й групп, что засвидетельствовано многолетней практикой станций переливания крови. При биохимических исследованиях оказалось, что русским, как и всем европейским народам, свойствен особый ген РН-с, который у монголоидов практически отсутствует.
В главе «Расовый состав населения» энциклопедии «Народы России» (М., 1994) отмечается: «Представители европеоидной расы составляют более 90% населения страны, и еще около 9% приходится на представителей форм, смешанных между европеоидами и монголоидами. Число чистых монголоидов не превышает 1 млн. человек».
А.П.Богданов, в XIX в. изучавший народы России, опроверг миф о том, что русские вливали в свой народ чужую кровь: «Может быть, многие русские и женились на туземках и делались оседлыми, но большинство первобытных русских колонизаторов по всей Руси и Сибири было не таково. Это был народ торговый, промышленный, заботившийся зашибить копейку и затем устроить себя по своему собственному идеалу благополучия. А этот идеал у русского не таков, чтобы легко скрутить свою жизнь с иноверцем. Он будет вести с ним дела, будет ласков и дружелюбен, войдет в приязнь во всем, кроме того, чтобы породниться. На это простые русские люди и теперь еще крепки, и когда дело коснется до семьи, до укоренения своего дома, тут у него является своего рода аристократизм. Часто поселяне различных племен живут по соседству, но браки между ними редки».
Таким образом, антропологи всерьез поскребли русского. И что же отскребли? Никакого монголоида в нем нет. На протяжении тысячелетий русский физический тип оставался устойчив и неизменен и никогда не являлся помесью разных племен, населявших временами нашу землю. Миф развеян, мы должны понять, что зов крови — не пустой звук, что наше национальное представление о русском типе — это реальность. Мы должны научиться видеть ее, ценить ее в своих ближних и дальних сородичах. И тогда, возможно, возродится наше прежнее обращение к совершенно чужим, но своим для нас людям: матушка, братишка, сестренка, дочка, сынок... Ведь на самом деле мы все от единого корня, от одного рода — рода русского.
Цит. по книге Т.Л.Мироновой «Крест и меч». М., 2008