Бог и рок-н-ролл
Воспоминания и рассуждения сербского монаха из монастыря Черная Река о его лучшем друге молодости
покойном художнике Душане Герзиче Гери и еще о душе, современном искусстве и нынешнем времени
Продолжение. Начало в № 12 (102)
Боже, согрешили мы, заблудились и пострадали.
Желали мы свободы, а стали рабами. Стремились ввысь, а сорвались и пали на дно.
Очи наши искали света, но нас покрыла тьма.
Имели мы силу великую, многие дары, глубокие умы, красивые лица,
звонкие голоса, мягкие и длинные локоны.
Имели смелые и даже дерзкие речи, отличались изысканными манерами.
Но глубоки были наши раны от тоски и боли, которые чаще всего мы и не осознавали.
А все Любви ради, которую всюду искали. Но только не в Тебе, только не в Тебе.
Иисусе, Тоска моя, Иисусе, Молодость моя,
Иисусе, единственная Радость моя,
Прости.
Пятница, 9 марта 2001 года
В Нью-Йорке в 1987 году круг молодежи из Белграда в основном состоял из художников, которые отправились в Америку в период с 1980 по 1985 годы, до последней декады посттитовского коммунизма, не будучи больше в состоянии терпеть жизнь в Югославии. Большинство стремилось утвердить свою независимость, талант и добиться в той или иной степени мировой славы, денег и комфортного космополитического существования. Нью-Йорк действительно все это предлагал, – но по какой цене?..
В первые два года я был вхож в это общество. Деньги кончились быстро, и я устроился на работу, которая в Америке называется «констракшн». Она связана с перепланировкой жилых помещений. Американцы любят часто менять внутреннюю обстановку и внешний вид своих жилищ, поэтому такой работы всегда хватает. Это снос стен, возведение новых, замена полов, штукатурка, окраска и так далее. Я был доволен, поскольку денег на жизнь мне вполне хватало.
В нашем молодежном кругу было принято вести ночной образ жизни, ходить по ресторанам и ночным клубам. Правда, в то время у меня стала развиваться нервная болезнь (как я сам ее после определил) – боль в области сердца безо всяких причин, что-то крайне неприятное, будто перед экзаменом. От нее не помогали никакие лекарства.
Мой друг Душан тоже, как и я, подрабатывал, меняя фирму за фирмой, и был достаточно успешен. Какое-то время он работал в видеостудии Питера Цезара <…>.
Несмотря на то, что я, как и большинство из нас, вел очень греховный образ жизни, все же ощущал над собой некую невидимую защиту, которая проявлялась в критических ситуациях. И хотя в то время я еще не был христианином, но старался, сколько мог, помогать тем, кому было хуже, чем мне в том суровом обществе, причем часто даже в ущерб себе. И это мне доставляло радость. Оттого, может быть, не оставил меня Бог и не отступил от меня до конца.
Что же касается Душана, то его духовное падение, начавшееся еще в Белграде, усугублялось. Вслед за пороком, который все больше им овладевал, он стал врать, лукавить, строить интриги и на падении ближних пытался основывать свой сомнительный успех. <…> И вот, во второй половине нашего странствования он «сдал жизненный экзамен». Это произошло так.
В то время я работал в одной хорошей фирме, занимавшейся интерьерной живописью. Душан же тогда никак не мог найти себе работу, поругался с хозяином видеостудии и сидел дома без денег. Несколько раз он просил узнать у моих работодателей о свободной вакансии. Я был рад ему помочь, к тому же мне хотелось работать вместе. Шеф сначала отказывался, так как не было лишних средств, но все-таки после моих настойчивых рекомендаций Душана как хорошего художника, согласился. К тому времени мы жили в разных квартирах, и я был счастлив возможности видеть его каждый день. Душан был младше меня на год, и я любил его как брата.
С некоторых пор по утрам я стал замечать на его лице и в поведении разбитость. Я понимал, что мой друг стоит на гибельном пути. От этого было тягостно, и я хотел ему помочь, но не знал как. Иногда он говорил, что «героин это мать», а иногда, что «это обман». Однако всегда утверждал, что все держит под контролем и не имеет зависимости.
Так мы жили еще месяц, и однажды утром в студии шеф сказал нам, что находится в кризисе и на некоторое время для нас не будет работы, но как только появятся заказы, он пригласит нас. С Душаном в то время мы виделись редко, я избегал бывать у него дома, так как там собирались люди, которые мне были неприятны.
Прошло два месяца, все мои денежные сбережения закончились, и я решил позвонить на прежнее место работы. На мой вопрос, есть ли рабочие места для Душана и меня, мне сказали, что Душан работает уже 15 дней, а для меня места нет.
Я не мог поверить своим ушам. Мой друг согласился на мое место, оставив меня на улице и даже не считая нужным мне что-либо сообщить, – хоть бы словом обмолвиться. В меня будто кто-то выстрелил. Я едва смог опустить трубку, в ушах долго вибрировал исшедший из нее голос. Сознание мутилось. Не хотелось жить…
Среда, 14 марта 2001 года
Впрочем, я не возненавидел Душана и даже не рассердился на него. На такое по отношению к нему я не был способен. Уже на следующий день простил ему в сердце, но у меня все же не было сил какое-то время видеть его.
А между тем, еще до того как Душан стал работать со мной, в моей иммигрантской жизни произошло много перемен. Из первой квартиры я переселился в испанский Харлем, так как там плата за квартиру была ниже. Тут в основном жили испанцы или креолы, народ с Карибов, из Доминиканской Республики и Пуэрто-Рико, шумные, темпераментные и… недалекие. Юлия не могла этого выдержать, и они с Душаном переехали в Манхеттен. Я остался в большой квартире, и мне пришлось одну часть сдавать, так как не было средств оплачивать ее полностью. В моем доме постоянно пахло крольчатиной, поскольку мой подельник был скульптором и использовал для своих произведений кроличью кожу. Я придерживался вегетарианства, и запах крольчатины меня угнетал. Но зато я был свободен, доволен собой и ощущал себя гражданином мира, хотя внутренний ком боли нарастал, и, формируясь, постепенно созревал.
Душан тоже переживал нечто подобное, но он подавлял внутреннее напряжение героином. Я же был уверен, что существует нечто другое, истинное, что могло бы даровать душевное спокойствие, но, к сожалению, тогда я еще не знал о Боге и молитве. И, будучи далек от Истины, не мог помочь ни себе, ни ему.
Вскоре Душану стало ясно, что он погибает, и он захотел оставить Нью-Йорк. Юлия была девушкой состоятельной, у ее родственников был дом в Торонто. Так они решили отправиться в Канаду. Мы не виделись перед разлукой.
Господи, Боже мой, жил я бедно и развратно и ночью, и днем. Бежал от себя и от боли в себе, которая так срослась со мной, что я начал верить в то, что весь род человеческий так живет. Питались мы свиным кормом, а Ты ждал нас и с печалью смотрел на наш позор.
Среда, 4 апреля 2001 года
Диавол есть существо духовное, но через бунт и непокорность он отяжелел и центробежной силой своего гордого желания отпал и был далеко отброшен от Бога, а вследствие этого деградировал и обнищал, по отношению к тем духам, которые остались верными Творцу. В его силе и распоряжении остался обман. Он творец и вседержитель клеветы и лжи. Он злой мастер, одичалый художник и кузнец поддельных монет. Несчастное, проклятое, вирусом самоволия пораженное, покрытое смердящей и гнойной коркой ненависти и тем же исполненное существо. Но своей гипнотической силой перед очами мира он помазан благовонием, одет в пристойные одежды всезнания и замаскирован внешним благородством.
Он одной ногой находится в вечности, в том безпросветном пределе, вне Царства Божиего, где во мраке копает ямы для отравленных самолюбием и где, словно крот от света, скрывается от действия Божественной Любви. Другой ногой он стоит в этом временном мире. Тут он судорожно и цепко улавливает человеческие души, чтобы как можно больше затащить туда, откуда сам пришел, до того как Христос завершит Свое творчество над видимым и материальным и тех, которые будут готовы, перенесет в иное состояние, понятие о котором нам не доступно как червю полет бабочки.
Все утешения этой жизни, проистекающие от Духа Святаго, находятся под завистливым наблюдением Люцифера. Сознание этого в момент пробуждения души и ума может привести к невыносимой панике, так что человек долгое время будет оставаться в ступоре от страха и недоумения, пока, доверившись покаянию, не двинется к очищению и Божественному исцелению.
XX век был периодом человеческой истории, когда наркотики пустили крепкие корни и распространились во всех слоях и сферах общества. Из всех существующих смертоносных иллюзий это главная уловка сатаны – потухшего лученосца, бывшего огненного херувима. Его работа – не что иное, как искаженная картина, имитация, лукавый эрзац рая и Божией благодати. Так для многих, не знающих Бога, в сумрачной повседневности происходит подмена. Вместо Божественного творческого действия, которое Бог по изначальному замыслу от создания мира положил в основу творения, предлагается эрзац. Поначалу он частично как бы дает то, чем обладает Господь в совершенной полноте, чистоте и истине, что Бог готов даровать каждому, кто правым образом искренне у Него попросит.
Духовно голодный человек вкушает наркотик словно рыба, заглатывающая червяка на крючке. Вначале рыба чувствует приятный вкус червя, своей крови и ощущает насыщение. Затем, будучи немного отпущена рыбаком, она отплывает – сытая и довольная и якобы свободная. Но недалеко. Рыбак потихоньку начинает тянуть леску, ограничивая рыбью свободу и лишая ее сил, пока переваривается проглоченный червяк, а потом полностью изнемогшую вытаскивает ее на сушу и убивает.
В начале 1980 годов героин вошел в Белград широким фронтом, распространяемый арабско-албанской наркомафией по доступным ценам. Предтечей героина являлся опиум, который уже был известен в среде безбожного послевоенного коммунистического поколения. Кокаин был редок и дорог. Кроме опиума и героина можно выделить еще несколько ядов, убивающих тело, разум и душу, среди которых – ЛСД, галлюциногенные грибы, гашиш и марихуана.
Сегодня химическая индустрия ложного рая настолько продвинулась, что невозможно перечислить всего изобретенного развращенными умами человеческими. В связи с этим приходят на память души многих знакомых и малознакомых, которые в трагедии самопознания и Богоневедения прожгли свою молодость и отошли неожиданно и очень рано из этого мира. Поминаю их и молюсь за крещеных.
Господи, Ты помог мне вовремя познать различие между настоящим медом и ложным, смешанным со змеиным ядом. Здесь произношу молитву, исполненную кровью и слезами за всех тех, которые тот злой мед вкушают сейчас или только подносят его к устам, чтобы Ты открыл им очи тем способом, который Сам веси, как Ты сделал это со мной, ведь с каждой их смертью умираю и я.,
Перевод с сербского
Екатерины Василевич
Продолжение следует