Дух христианина

 

Взгляд на события История Рубрики

 

На главную

почта

Газета выходит два раза в месяц

Страница: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16
РУССКОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ

ПЕРЕСВЕТ

Поэма

Пересвет
Пересвет
Художник П. Рыженко

Предисловие автора

   События, о которых пойдет речь в этой поэме, без сомнения, знакомы большинству читателей. Еще из школьных учебников по истории мы знаем о славной Куликовской битве и помним о том, что, по преданию, началась она боевым поединком между могучим татарским ратником Челубеем и русским схимонахом Александром Пересветом.
   Но духовное значение как самой битвы, так и предвозвестившего ее начало поединка многими не осознается. Наше старшее поколение вскормлено на приземленном материалистическом понимании истории, довлевшем в России в советские годы; те же, кто помоложе, все больше углубляются в западный прагматизм, в котором также нет истинной духовности.
   Между тем, русскую историю вне Православия понять невозможно: они настолько неразрывны, что слились воедино в одном загадочном, сильном, действенном, ретроспективном свете. Да и вообще, истории вне Бога как таковой нет, – это миф, выдуманный падшим человеческим сознанием. Все, что происходит в мире, все события – следствие воли Божией, либо Его попущения. Конечно, люди сами выбирают, кому служить – Богу или тому, кто против Него; и человек, как мы знаем, создан со свободною волею. Но Господь наш Иисус Христос всегда помогает тем, кто искренне стремится к Нему на пути спасения. Это может быть как один человек, одна человеческая душа, так и целый народ. Устремляясь к Богу с любовью, народ получает от Него благодать и милость, отходя же от Творца, – терпит попущенное Им наказание.
   Особенно ярко это проявляется в истории русского народа, народа православного, потому что Православие – единственный путь спасения души в Вечности. И когда русский народ становился ближе к Богу своими молитвами, прошениями, покаянием, стремлением к соблюдению Евангельских Заветов, тогда он удостаивался и земного благополучия: державного строя, духовного единства, побед над врагами, урожайного благополучия, духовного мира в общественном жительстве и проч.
   Куликовская битва – один из ярчайших показателей взаимоотношений русского народа с Господом, Спасителем нашим. Она стала внешним символом духовного подъема на Святой Руси в XIV веке, и она сверкнула неким предвестником будущего могущества России, назревавшего в связи с духовным ростом русского народа и выразившегося в православном державном единстве нашей страны.
   Битва на поле Куликовом показательна для осознания того, сколь велика роль веры в государственном и общественном бытии в нашей истории. Мы знаем, что знаменательную роль для России XIV века тогда сыграли подвижники, руководимые ко спасению честным Игуменом земли Русской преп. Сергием Радонежским. Но пытались ли мы когда-нибудь понять действительную духовную глубину этих исторических реалий? Ведь в битве принимали участие не просто монахи, но схимонахи, то есть те черноризцы, которые приняли сугубые обеты и которые призваны всею душою своею стремиться к Богу и быть примером другим в стяжании Царства Небесного. Не есть ли это великое знамение глубокой духовности тех эпохальных для русской истории событий? Не проявилась ли уже в этом великая милость Божия к народу русскому, нелицемерно обратившемуся тогда ко спасению?
   История русских монастырей знает великое множество иноков, но далеко не все, как известно, из тех, кто избрал узкий монашеский путь, обрели и обретут Небесные венцы. Но схимонахов Александра Пересвета и Андрея Ослябю, которые пополнили войско русское в Куликовском сражении, земная Церковь прославляет в лике святых, ибо в оном они пребывают в Церкви Небесной. Невозможно усомниться в том, что Небесные блага воины-иноки обрели не только за участие в битве на Куликовом поле, – они были по достоинству избраны Господом на столь великое служение, прежде очистившись подвигами в брани духовной.
   Наша поэма является некоторой попыткой приоткрыть завесу духовного величия знаменательных событий XIV века и осмыслить неразрывность незримой духовной борьбы с земными победами и поражениями. Конечно, представленные в поэме переживания самого монаха Александра Пересвета, в которые мы попытались вникнуть, являются плодами авторской мысли. Возможно, все было не так; безусловно, Александр Пересвет имел гораздо более глубокие духовные чувства и размышления, по сравнению с тем, что мы попытались изобразить. Также мы ни в коей мере не претендуем на безупречную точность в описаниях суждений преп. Сергия и преп. Никона Радонежских, которые для нас, по греховности нашей, являются недосягаемыми. Подобно и образ святого князя Димитрия Донского прошел через призму авторского сознания. Нам было важно, прежде всего, уловить духовный стержень и отразить его в поэме, стихи которой не противоречат православному учению о спасении.

Василий Рябинин

 

Здесь сказ пойдет о человеке,
Что жил в давно минувшем веке,
Могущества России на заре,
В глуши лесной, в монастыре.
В монашескую мантию одет,
А звали черноризца – Пересвет.

* * *
В те незапамятные годы,
Почти не ведая утех,
Но без конца терпя невзгоды,
Страдали русские за грех.

Служили люду испытаньем
Болезни, засухи, война…
И на земле своей изгнанья
Хлебнули чашу мы сполна.

Когда безбожные татары
Согнуть пытались всю страну,
Теряя счет лихим ударам,
Народ познал свою вину.

И к покаянью обратился,
И каждый вспомнил про себя:
Какой он страстию пленился,
В душе Небесный свет губя.

Кто поработал век стяжанью:
Довольный титулом большим,
Блага земные ублажая,
Он бедной не жалел души.

И сердцем стал жесток богатый:
Лукавому усердный раб,
Он во Христе отца и брата
Уничижал и презирал.

Иной в безумной круговерти
Вина, веселия, блуда
О том, что будет после смерти,
Не думал даже никогда.

А кто и вовсе веру предал,
Спеша к латинам на поклон, –
Как будто Истины не ведал,
Приняв их ересь за закон.
Вот Божий гнев и разразился,
Карая Русь, – но по любви, –
Чтоб православный вразумился,
И перестал Творца гневить.

Так креп народ наш русский в вере,
Все ближе к Небу становясь.
Скорбями рост духовный меря,
Русь поднималась, ввысь стремясь.

Все ближе стало покаянье
Народу нашему в сердцах;
За то и было воздаянье
В святых и праведных Отцах,

Что Богу души предавали,
Оставив мiр, уйдя в затвор,
И в келлиях тесных признавали
С Одним Владыкой разговор.

По их молитвам Русь и встала,
Воистину явясь Святой.
А совесть больно укоряла
Князей, бояр и люд простой,

Что чужеземные татары
Нас полонили и гнетут.
Внимая гласу Божией кары,
Все ж избавленья чаял люд.

* * *
Герой наш жил в такое время;
Попрал он плен сети мiрской
И восприял благое бремя,
Стремясь стяжать святой покой.

* * *
Низкая келлия в свете свечи,
В тихом раздумье инок сидит,
Долу главу приклонив;
Мантия мягко свисает с плеча,
В грустных глазах мысли трепет, искренье:
«Вот и послал Господь вере моей испытанье»,

Думает, Божиего лика ловя очертанье,
Веки свои подняв и вновь опустив.
И оживает в сознаньи
Бывшее с аввой свиданье –
Рокот минут роковых.
«Сын мой, во славу Господню, –
Старец негромко сказал, –
Выпала доля тебе,
Собрав, сколько есть в тебе сил,
Святой послужить Руси.
Короток век земной, –
Себя не престало щадить.
Будет твоим послушанием
Снова оружие взять
И за Отчизну до смерти
В ратном бою постоять».

Сквозь тишину: ба-бах, –
Резко упав на колени,
Слезно взмолился монах.
Ночью беззвучной осенней –
«Боже, помилуй!» одно.
После молитвы смиренной
Кратким забылся он сном.

Светлый сон-воспоминанье
Александр в ту ночь узрел:
День из детства – беззаботный,
Дом боярский и удел.
«Христос Воскресе, Лександрушка!»
«Воистину Воскресе, бабушка!», –
Радостно молвил Лександрушка,
Взял яичко красивое
И протянул его бабушке
С видом самым счастливым.

Звон, шум тут и там –
Ликует народ православный,
Празднует Христово Воскресение,
Всему миру спасение –
Праздник самый главный.
И Лександрушка напевает радостно:
«Христос Воскресе, Христос Воскресе», –
Самая сладкая из всех песен.
Но тут инок проснулся,
приподнялся,
В узкие щели оконца
Утренний луч пробрался.
Он перекрестился, распрямился,
Молитвы святые прочел –
Каждую с неторопливым поклоном,
И в храм поспешил на службу.
Еще до привычного звона.
В храме – молитвенный свет от лампад,
Читают Псалтирь…
В душе затаился праведный мир
С осознанием своего грехопадения,
Своей безпечности, всегдашнего нерадения,
С упованием на безконечное милосердие
Победителя над смертию,
Который все немощи наши прощает
И неизмеримою Отчей любовию,
Подтвержденною Телом Своим и Кровию,
К усыновленному человеку пылает.

«Слава Тебе, Милосердный Господи», –
Чуть слышно монах прошептал, –
«Прости меня окаянного, грешного», –
Сокрушенно добавил он,
Сделал низкий поклон
И на колени тихонечко встал.
Вдруг чувство духовного безпокойства
Снова в душе ощутил,
Слегка поник от расстройства
С потугою крест на персях начертил:

«Господи, прости мое малодушие,
Грешный я, грешный, прости.
Как же возьму я оружие,
Как мне свой крест донести?
Я ж столько лет уже не воевал,
Только в духовной брани сражался,
Падал духовно и снова вставал,
Меч свой железный забыть все пытался.

Много лет прощения у Тебя я просил
За кровь, пролитую некогда в битвах,
Плач непрестанный в сердце носил,
Имя Твое призывая в молитвах.
Господи, ужели опять?!
Как, как сумею оружие взять?!»

«М-м...», – тихо монах простонал,
Ладони свои крепко сжимая,
Вражии мысли, крестясь, отогнал,
Усилием воли ум подсобрал,
Божией службе внимая.

Продолжение следует

   

Страница: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16
Взгляд на события История Рубрики

На следующую страницу

почта
© 2005 "Дух христианина"

Сайт создан: 1 апреля 2005 г.