Принято решение обратиться к настоятельнице монастыря с просьбой о включении представителей „Объединенной православной молодежи“, „Народной защиты“, Общественной организации журналистов России, Ассоциации военно-патриотических клубов „Стяг“ в попечительский совет Боголюбского монастыря».
По словам Михаила Налимова, выразившего позицию организации православной молодежи, принятие ювенальной юстиции есть добровольное попрание пятой Божией Заповеди о почитании родителей, что является отречением русского народа от учения Христа.
Напомним о ситуации вокруг Свято-Боголюбской обители. Восемь лет назад в Боголюбский женский монастырь после трехлетнего бродяжничества и скитаний пришла женщина с тремя дочерьми. Девочки были крайне истощенными, неграмотными, больны педикулезом, имели массу других заболеваний. Сама мать – онкологическая больная – менее чем через год скончалась, перед смертью приняв монашество и завещав дочерям оставаться в монастыре до совершеннолетия.
Из трех сестер, по общему мнению наставниц и подруг, наиболее проблемной была именно сбежавшая Валя. Девочка непростая: нервная, самолюбивая, склонная к провокативному поведению и непослушанию, болезненно воспринимающая критику и наказания. К 16 годам она решила, что жизнь в монастыре – не для нее, и в первый раз сбежала. Когда Валю вернули, встал вопрос: передать ее в обычный детский дом или все-таки оставить. Однако жалость пересилила: монахини понимали, что после нескольких лет исключительно монастырского воспитания девочке в детском доме будет крайне нелегко. Сегодня многие в монастыре считают, что тогда, пожалев Валю, допустили ошибку. Потому что желание уйти у нее осталось и, более того, в разговорах с подругами она порой говорила, что снова сбежит, причем наврет про монастырь такое, что обратно ее уже не возьмут.
Инициатором и организатором последнего, получившего широкую огласку побега стала знакомая Вали – «неформалка» Наташа, ушедшая из монастыря пару лет назад и ставшая последовательницей сатанинской субкультуры «готов».
Накануне Наташа приходила в монастырь и оставила для девочки записку, где предлагалось совершить побег с кем-либо из подруг, за что было обещано щедрое вознаграждение. Только после этой записки, а отнюдь не повинуясь спонтанному порыву, как сообщали некоторые недобросовестные журналисты, Валя Перова и Кристина Федорова, прихватив на дорогу 400 рублей из монастырской кассы, ушли из святой обители. Разумеется, ни через какую ограду они не перелазили: у входа достаточно было сказать, что «матушка благословила».
Добравшись на попутках до Гусь-Хрустального, девочки встретились с Наташей, доставившей их к поджидавшему детей отцу Максиму, который тайно переправил их в Москву. Там они сначала находились в сестричестве у отца Сергия (Рыбко), после чего их передали в приют «Дорога к дому» для малолетних наркоманов фонда «НАН», возглавляемого г-ном Зыковым. Таким образом, заранее созданный канал переправки просматривается вполне отчетливо.
В приюте девочек содержали в строгой изоляции, допуская контакты только со специально отобранными людьми из СМИ. Монахиням и родным сообщали, что дети якобы «никого не хотят видеть». Кристину Федорову родителям удалось-таки вырвать из рук сотрудников Зыкова, да и то после вмешательства высоких должностных лиц. Валя же, не имеющая родителей, осталась в приюте «НАН» и под давлением подписала там скандально известное письмо.
Валина старшая сестра Женя и сопровождавшая ее монахиня Антония как родственники прибыли в приют и просили встречи. Сначала им категорически отказали, но потом, видимо, опасаясь неприятностей, все-таки привели девочку. Она радостно кинулась навстречу приехавшим, обнимала их и плакала. Присутствующие работники «НАН», оцепившие место встречи, увидев, что все пошло не по их сценарию, заявили, что девочке срочно надо идти на какие-то анализы и уколы, пообещав, что через 15 минут Валя вернется. Валя, естественно, не вернулась, а посетителям сказали, что больше она не желает их видеть. Таким образом, есть весьма серьезные основания предполагать, что Валя Перова попала в жернова жесткой и отлаженной системы. Возможно, девочку даже пичкают транквилизаторами, способствующими потере адекватности.
Что же касается письма, якобы написанного Валей в приюте «НАН», то в глаза бросается откровенно «взрослый» стиль и безупречные, с юридической точки зрения, формулировки обвинений. Все, кто знал Валю лично, убеждены: сама она так написать не могла, поскольку в монастыре училась ниже среднего. Чтобы убедиться в обмане, достаточно будет попросить девочку еще раз описать ситуацию и сравнить стиль изложения.
Независимая комиссия констатировала, что условия проживания воспитанниц в монастыре очень хорошие. У девочек действительно есть послушания, на которых они трудятся 1–2 часа в день, летом 3–4 (в огородах). Воспитанницы убирают за собой, чистят картошку, свеклу. Что касается «жизни впроголодь» и всего прочего, то недавно при медицинском обследовании девочек врач был поражен хорошими показателями их крови (такая по нынешним временам – у одного ребенка из десяти), что говорит об очень качественном и здоровом питании. Удивляться нечему – дети едят только продукты, выращенные на своем подсобном хозяйстве.
Обучение в монастыре лицейское, по пять-шесть человек в классе, с индивидуальным подходом. Воспитанницы обучаются живописи и музыке. Разумеется, надо подчиняться уставу монастыря, носить соответствующую одежду и не нарушать режим. Но это же в порядке вещей. Нарушений прав человека нет и в помине. Все добровольно. Не хочешь – уходи. Бедная девочка Валя думала, что, убежав из монастырского приюта, она обретет свободу и станет независимой, как взрослая. Но ее обманули: Валя попала в приют для наркоманов и теперь сожалеет о случившемся.
Не исключено, что ситуация с Валей Перовой была инициирована с целью закрыть все приюты при православных монастырях и храмах. То, что в качестве первой мишени был избран именно Свято-Боголюбский монастырь – не случайно. Возглавляющий его отец Петр (Кучер) – личность широко известная, уважаемая, имеющая по всей стране десятки тысяч единомышленников и духовных чад. Он твердо стоит за чистоту Православия, является сторонником неприятия сатанинской глобализации, одним из первых современных священников, начавшим открыто почитать святых Царственных Мучеников еще до их общецерковного прославления.
По другую сторону линии фронта – одиозная личность Олега Зыкова, тоже фигура достаточно известная, но стяжавшая недобрую славу. Олег Зыков – глава фонда «Нет алкоголизму и наркомании» (НАН), активно продвигающий в России программы «Сороса», горячий защитник «сексуальных меньшинств» и лоббист легализации наркотиков, «метадоновых программ» (безплатной выдачи заменителя героина), безплатной раздачи наркоманам «чистых» шприцов, а подросткам – презервативов. Одной из претензий монастырю со стороны Зыкова стала «сексуальная непросвещенность» Вали.
С этой точки зрения все произошедшее весьма напоминает организованную по четкому сценарию провокацию, за которой стоят враждебные Православию и России прозападные силы. По данным некоторых ветеранских структур, летом вышел полусекретный доклад Госдепа США, в котором Свято-Боголюбский монастырь значился в числе самых опасных мест, как цитадель консерватизма и монархизма, откуда «тоталитаризм» может распространиться по всей России (а оттуда, о ужас, и по всему миру! – Примеч. Е.В.).
Налицо и «внешний» заказ. Ведь известный русофоб Збигнев Бжезинский не зря писал, что «после ликвидации СССР главным врагом запада остается Русская Православная Церковь». А раз Церковь – враг для запада, то значит и для всех его «соросовских» друзей, «ювенальщиков», церковных обновленцев и либеральных «правозащитников».
Воевать – так воевать: кто на нас, если с нами Бог?
Материал подготовила
Екатерина Василевич
