Ныне, если и существует какие-то хотя бы малейшие перспективы уравновесить и нормализовать международные отношения в Европе, то добиться этого можно лишь через религию, с помощью Православной Церкви – при условии, если Православные Церкви и народы вовремя смогут достичь согласия. Никакой искренней и надежной помощи от запада ожидать не стоит. То же касается неправославных, но называющих себя христианскими «церквей».
Лишь один небольшой, но весьма показательный пример: несмотря на документальные свидетельства Сербской Православной Церкви, ни одна неправославная конфессия официально, открыто не встала на защиту мученического сербского народа.
Таким образом подтвердилось суждение отца Иустина (Поповича): «Все эти псевдоцеркви – не что иное, как ересь ересей».
И в этом отношении католическая конфессия заслуживает особого внимания. Вот что писал об этой псевдоцеркви тот же преп. Иустин (Попович): «Христа оттеснили на Небо, а на Его место поставили „наместника“-папу; Богочеловека заменили человеком, а любовь – систематическим устранением, уничтожением всего, что не поклоняется папе, даже и через насильственный перевод в папскую веру и сжигание „грешников во славу кроткого и благого Господа Иисуса“» (Архим. Др. Jycтuн Поповић. Православна Црква и екуменизам. Солун, 1974. С. 180, 150).
Отец Иустин не был противником примирения и единства в Истине, но при условии, чтобы к Святой Чаше отпавшие приходили через покаяние. «Без покаяния и вступления в Истинную Церковь Христову, – говорил он, – неестественно и безсмысленно говорить о каком-то единении „церквей“, о диалоге любви, об интеркоммунио». В покаянии перед Богочеловеком видел он лекарство и от «всегреха» папизма.
Впрочем, именно в этом <в отсутствии покаяния> и заключается суть проблемы, поскольку беда в том, что червь давно забрался в яблоко. Безграничная ненависть по отношению к некатоликам прорывается уже в сочинениях Фомы Аквинского. Вот что он писал в своей работе «Сумма теологии» (Т. 2. Ч. 2. Глава «Вера». Вопрос № 11): «Что касается еретиков, надо принять во внимание две вещи, одна из которых касается их, а другая – церкви. С их стороны существует грех. Тот, из-за которого они заслужили не только быть удаленными из Церкви экскоммуникацией, но и быть устраненными из жизни смертью. И действительно, искажение веры, на которой покоится душевная жизнь, – намного большее зло, чем фальсификация денег, которые используются в повседневной жизни. Поэтому если фальсификаторы денег непременно осуждаются на смерть земными властителями, по справедливости закона, то еретики, как только доказана их ересь, могут быть не только экскоммуницированы, но и вполне справедливо казнены. Со стороны церкви, наоборот, существует милосердие через обращение заблудших. Поэтому она осуждает не сразу, а „после одного и другого предупреждения“, как учит Апостол. Но после того, ежели еретик и далее упирается, церковь, не имеющая больше надежды, что он покается, способствует спасению других, отделяя его от себя решением об экскоммуникации и дополнительно предает его мирскому суду, дабы он из мира был устранен смертью».
Но чтобы современный читатель не ужаснулся, ознакомившись с этим текстом, редактор французского издания 1985 года поставил лукавое примечание: «Мы сейчас не можем осуждать менталитет, элементов рассуждения которого нам недостает» (Во французском издании 1985 года цитированный текст находится в 3-й книге «Суммы теологии». Париж: Ди Серф (Du Serf). С. 91).
Однако как образованный теолог он должен был знать, что принцип Фомы Аквинского пережил века и что в 1910 году о. Леписье, будущий кардинал, в своей работе «О стабильности и прогрессе догмата», которая получила одобрение папы Пия X (Ив Марсодон. Экуменизм в глазах франкмасона-традиционалиста. Париж: Витиано, 1964. С. 31), писал следующее: «Ежели еретики, которые по своей воле стали еретиками, открыто проповедуют ересь да своим примером и своими пагубными суждениями побуждают других принять те же заблуждения, никто не может сомневаться, что они заслуживают не только быть исключенными из церкви экскоммуникацией, но (также) и вычеркнуты смертью из списка живых».
Правда, любой иезуит скажет, что их «церковь» отличает еретиков от схизматиков-раскольников и что православные, по католическим понятиям, относятся ко вторым.
Но на это следует ответить, что как только католики где-то получали власть, они уничтожали православных, не разбирая, еретиками их называли или схизматиками. Можно вспомнить о захвате крестоносцами Царьграда в 1204 году, который обернулся насилиями, грабежами, сожжением города. Также в качестве примера можно привести польское вторжение в Россию начала XVII века. По злодеяниям, совершенным тогда над русским народом, оно сравнимо только с усташским геноцидом.
Еще нужно сказать, что в конце того же века, когда Луи XIV строил планы по освобождению Царьграда, дипломат Ла Кроа предлагал французскому королю обратить всех православных в католицизм, а францисканец Мишель Февр, окатоличивший перед этим Антиохийского Патриарха, советовал истребить всех «схизматиков», которые не пожелают принять католическую веру (Катарина де Вокорбей-Масалович. Оттоманская Империя и французско-турецкие отношения последней трети XVII века по свидетельствам господина Ла Кроа (на французском языке): Дипломная работа архивиста-палеографа. Париж, 1985. С. 122, 129. – Примеч. М.С.М.).
Кроме того, нужно открыть недостаточно известные сведения об ужасном угнетении православных сербов в Австро-Венгрии, когда иезуит Габриел Хевенеши советовал Императору Иосифу I ликвидировать сербского владыку Исайю Джаковича. А год спустя Владыка при таинственных обстоятельствах скоропостижно скончался в Вене. Нужно, наконец, вспомнить, что русские эмигранты в 1993 году переиздали книгу Попова-Гриненко «Гонения на Православие и русских в Польше в XX веке», первое издание которой вышло в Белграде в 1937 году (см.: Попов А. (Гриненко Вл.). Гонения на Православие и русских в Польше в XX веке. Белград, 1937. – Примеч. М.С.М.).
И, таким образом, перед лицом этих и других фактов, любой апологет католичества окажется «прижатым к стенке». Потому что католическая «церковь» не может оградиться от этого всего и осудить упомянутые ужасы как преступления отдельных лиц, так как они в своих действиях следовали установлениям «церкви». Значит нужно, чтобы римская «церковь» – прежде всех дискуссий о непогрешимости папы – покаялась за все грехи католиков в прошлом и заодно отреклась от своих преступных установлений.
Так, первый «славянский» папа Иоанн Павел II Войтыла в конце XX века легко мог бы поспособствовать установлению мира в Югославии. Ему достаточно было с амвона осудить усташский геноцид и всех тех, кто был скомпрометирован ватиканской политикой во время Второй мировой войны.
Однако как папа может осудить преступления усташей, если он знает, что их действия одобрили бы Фома Аквинский и кардинал Леписье? И вместо осуждения он возводит в католические святые кардинала Алоиза Степинаца, «благословлявшего» бойню сербов, а также открыто встает на сторону Туджмана (президент Хорватии 1990–1999 гг., один из наиболее открытых защитников нацистов-усташей. – Е.В.) и использует любую возможность, чтобы потребовать от политических деятелей западных государств – от Клинтона до Баладура – выступлений и действий, направленных против сербов и Сербии.
Комментарий автора: В присутствии президента Клинтона в Денвере (штат Колорадо) папа Иоанн Павел II, в связи с конфликтами на Кавказе и на Балканах, требовал от Организации Объединенных Наций «эффективно защищать оказавшееся в опасности население» («Фигаро», 13.08.1993 г.). А французский премьер Баладур во время своего визита в Ватикан, высказываясь относительно Боснии, подчеркнул, что ООН «не должна стесняться, чтобы обезпечить исполнение всех решений» («силой», – поясняет «Фигаро» от 29.11.1993 г.). Патрик Валдрипи, ректор католического института в Париже, объяснял, что все это отвечает новой политике «святого» престола, который – подобно доктору Кушнеру – выступает за «право вмешательства» международных организаций в национальные конфликты («Фигаро», 13.10.1993 г.). А что если именно эти организации создают новые очаги конфликтов и угрозу для жизни целых народов?..
Покаяние – единственный путь сближения католиков с православными, как сказал отец Иустин, показав нам, что лишь покаяние – путь, ведущий к истинному единству. Поэтому мы не можем ожидать единения с католической лжецерковью, во всяком случае, в ближайшее время. К такому выводу вынужден прийти любой объективный наблюдатель.
По книге д-ра Марко С. Марковича «Православие и новый мировой порядок». Минск, 2004. С. 14–18.
Материал подготовила
Елена Васильева
Комментарий редакции: Непонятно только одно: как в настоящее время некоторые из православных верующих могут столь безмятежно наблюдать безпрецендентный за всю историю России процесс сдачи Русской Православной Церкви Ватикану кучкой предателей-экуменистов? Как можно, забыв очевидные, вопиющие факты истории, примеры из житий святых мучеников, пострадавших за веру от рук латинян, сочувствовать мудрованиям любителей папского престола из Отдела внешних церковных связей? О каких «общехристианских ценностях» у православных с Божиими врагами-еретиками может быть речь?
Страшно, когда человек теряет память. Еще страшнее, когда это касается целого народа. Пословица гласит: «Забывший свою историю народ – мертвый народ». Народ же, забывший Бога, будет отвергнут Богом. Да обратятся нечестивые в ад, – все народы, забывающие Бога (Пс. 9, 13).
