Тайна Креста Господня - тайна спасения мира

Преп. Иоанн Дамаскин

Кто может достаточно изъяснить тайну Креста, послужившего орудием страданий Спасителя? В самом деле, сколько было других способов, посредством которых Он мог исполнить завет Свой относительно страдания за нас. И однако из всех Он пожелал и избрал один этот, как Сам предрек о Себе: Сыну Человеческому должно много пострадать... (Лк. 9, 22).

Заметь, как говорит Он здесь: не просто только и в общих чертах предсказывает Свои страдания, как сделал бы кто другой, но, по некой таинственной необходимости, обозначает и как бы узаконивает для Себя один род смерти: Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть (Лк. 24, 7).

Вникни в значение этого «надлежит» и ты увидишь, что в нем заключается именно нечто такое, что не допускает другого рода смерти, кроме Креста.
В чем же причина этого? Один Павел, восхищенный в притворы рая и слышавший в них неизреченные глаголы, может изъяснить ее... может истолковать эту тайну Креста, как отчасти и сделал это в послании к Ефесянам: чтобы Вы... могли постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею (Еф. 3, 18-19). Не произвольно, конечно, божественный взор апостола созерцает и начертывает здесь образ Креста, но уже это показывает, что чудесно очищенный от тьмы неведения взор его ясно прозрел в самую суть. Ибо в очертании, состоящем из четырех противоположных перекладин, выходящих из общего средоточия, он усматривает всеобъемлющее могущество и дивное промышление Того, Который благоволил явиться в нем миру.
Потому-то апостол каждой из частей этого очертания усваивает особое наименование, а именно: ту, которая нисходит из середины, называет глубиной, идущую вверх - высотой, обе же поперечные - широтой и долготой. Этим он, как мне кажется, ясно хочет выразить, что все, что ни есть во вселенной, превыше ли небес, в преисподних ли, или на земле от одного края ее до другого, - все это живет и пребывает по Божественной Воле - под осенением крестным.
Можешь еще созерцать божественное и в представлениях души твоей: воззри на небо и умом обними преисподнюю, простри мысленный взор твой от одного края земли до другого, помысли при этом и о том могучем средоточии, которое все это связывает и содержит, и тогда в душе твоей само собою вообразится очертание Креста, простирающего свои концы сверху вниз и от одного края земли до другого.
Это очертание представлял и великий Давид, когда говорил о себе: Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо (это высота) - Ты там; сойду ли в преисподнюю (это глубина) - и там Ты. Возьму ли крылья зари (то есть с востока солнца - это широта) и переселюсь на край моря (а морем у Иудеев назывался запад - это долгота), - и там рука Твоя поведет меня (Пс. 138, 7-10).
Видишь ли, как Давид изображает здесь начертание Креста? «Ты, - говорит он Богу, - повсюду существуешь, все Собою связуешь и все в Себе содержишь. Ты вверху и Ты внизу, рука Твоя одесную и рука Твоя ошуюю».
По той же причине и божественный апостол говорит, что в это время, когда все будет преисполнено веры и ведения. Сущий превыше всякого имени будет призываем и поклоняем о имени Иисуса Христа от небесных, земных и преисподних (Еф. 1, 21; Флп. 2, 10).
По моему мнению, тайна Креста скрыта также и в иной «йоте» (если рассматривать ее с верхней поперечной чертой), которая крепче небес и тверже земли и прочнее всех вещей и о которой говорит Спаситель: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона (Мф. 5, 18). Мне кажется, что эти божественные слова имеют в виду таинственно и гадательно (Ср.: 1 Кор. 13, 12) показать, что образом Креста все содержится в мире и что он вековечнее всего содержимого им.
По этим-то причинам Господь не просто сказал: Сыну Человеческому надлежит умереть, но быть распяту, для того, то есть, чтобы созерцательнейшим из богословов показать, что в образе Креста сокрыта всемогущая сила Того, который почил на нем и благоизволил, чтобы Крест стал всем во всем!