Электронный вариант газеты «Дух христианина»

По благословению Святейшего Патриарха Сербского Павла и епископа Рашко-Призренского Артемия

   
почта

Газета выходит два раза в месяц

 

Страница: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20

 

ОБИТЕЛЬ МИЛОСЕРДИЯ
 

Не очерстветь сердцем и принять каждого постучавшегося в дверь

   После гибели мужа от рук террориста в феврале 1905 года Елизавета Федоровна Романова, жена великого князя Сергея Александровича — московского генерал-губернатора и дяди последнего российского императора Николая II, посвятила себя служению Богу и ближним. На свои личные средства она создала в Москве, на Большой Ордынке, Марфо- Мариинскую обитель милосердия. Небесными покровительницами обители великая княгиня, ставшая ее настоятельницей, избрала святых Марфу и Марию, сестер праведного Лазаря, которого, согласно Евангелию, Господь воскресил к жизни после четырех дней смерти. Марфа и Мария воплотили собою два пути, ведущих христианина к духовному и нравственному совершенству: молитву, созерцательное углубление в Божественные Тайны, и деятельное служение Богу через помощь ближним и страждущим. Концепция обители, сочетавшая в себе благотворительность и молитвенное делание, была утверждена Святейшим Синодом Русской Православной Церкви и высочайшим указом Императора Николая II в 1909 году. В 1918 году Елизавета Федоровна отказалась покинуть Россию, была арестована и приняла мученическую смерть - вместе со своей келейницей инокиней Варварой была сброшена в шахту на окраине уральского Алапаевска. Позднее их истерзанные тела были перепавлены в Иерусалим, где и находятся сейчас как святые мощи в храме Марии Магдалины. Великая княгиня Елизавета Федоровна и инокиня Варвара канонизированы Русской Православной Церковью как святые преподобномученицы. В 1992 году согласно постановлению правительства Москвы архитектурный комплекс Марфо-Мариинской обители был передан Московской патриархии. В 2000 году она получила статус Патриаршего подворья.

 
   Первой настоятельницей восстанавливаемой обители стала Мария Николаевна Крючкова, в постриге монахиня Елизавета, которая ответила на несколько наших вопросов.

Матушка Елизавета, Марфо-Мариинская обитель очень известное церковное благотворительное учреждение, не знающее аналогов в мире. Недавно обитель отметила свое 95-летие. Расскажите коротко об ее истории.

Марфо-Мариинская обитель милосердия была основана по образцу ранней христианской церкви. При обители были созданы образцовые больница, амбулатория, приют для девочек, аптека и другие благотворительные учреждения. Действовали пошивочные мастерские, дешевая столовая, воскресная школа, библиотека, лечебницы для обездоленных. Сестры обители посещали ночлежки, одевали, обували, лечили, трудоустраивали нуждающихся. Бедные люди безвозмездно получали здесь медицинскую помощь, необходимые лекарства. За короткое время своего существования обитель, явившая миру образец православного диаконического служения Богу и людям, сумела вовлечь в дела милосердия сотни девушек и помочь тысячам страждущих. Идея создания обители с суровым монастырским укладом, но без пострига в монашество, привлекала молодых женщин, давала право выбора: либо беспроблемный уход из обители в случае замужества, либо принятие пострига в скиту при обители, либо обет послушания в ее стенах. На территории обители по проекту архитектора А. В. Щусева был построен изумительный по красоте и изяществу храм Покрова Пресвятой Богородицы. В подземном храме Всех святых находится усыпальница Елизаветы Федоровны и ее близких сестер, соратниц. Сейчас часто вспоминают слова великой княгини, которые она сказала еще в молодости, побывав в Иерусалиме, в храме Марии Магдалины: «Как бы я хотела быть похороненной здесь». Так Господь и устроил, что она вернулась туда. А вообще-то в зрелом возрасте, когда Елизавета Федоровна стала вдовой и всю себя посвятила страждущим, она хотела навсегда остаться в Марфо-Мариинской обители. Официально обитель была закрыта в 1918 году, хотя сестры уверяли новые власти, что они будут работать и на свои деньги содержать обитель. Покровский собор действовал еще до 1926 года, но потом и этот островок прежнего служения Богу и ближним был ликвидирован. Однако жизнь не остановилась. Сестры милосердия продолжали благое дело. Где бы они ни находись - в ссылке ли, в Москве - всегда несли людям свет и добро. И некоторые из них получили ордена и медали от новых властей за честный и жертвенный труд. В годы Великой Отечественной войны они работали в госпиталях. Обитель начала заново возрождаться и подниматься в начале 90!х годов, когда комплекс зданий был передан Московской Патриархии. На сегодняшний день эта площадь составляет почти 2 гектара.

Матушка Елизавета, а как Вы пришли в Марфо-Мариинскую обитель ?

Начало 90-х годов было сложным периодом. В то время наше государство было похоже на большой корабль, который дал течь и пошел ко дну. И для того, чтобы этот корабль не утонул, нужно было сбросить весь балласт. Очень многие люди, жившие до этого вполне благополучно, вдруг попали в разряд социально незащищенных. Старики, инвалиды, пенсионеры, многодетные семьи, которым нужно было протянуть руку помощи, оказались один на один со своими проблемами. В тот период было модно создавать различные фонды, но они в большинстве своем по-настоящему не могли помочь страждущим. Я тогда работала журналистом на радио и, готовя передачи на социальные темы, обошла множество подобных фондов. Очень хотелось поддержать растерявшихся в новых условиях жизни людей, вселить хоть какую-то надежду. Но откуда ждать помощь? Будучи по образованию историком, я обратилась к историческим документам. И Господь открыл мне нужную страницу, я сразу наткнулась на Марфо-Мариинскую обитель. А когда стала вчитываться, то поняла, что это было совершенное по своему замыслу и форме церковное учреждение. Обитель функционировала слаженно и организованно даже при долгом отсутствии настоятельницы. Здесь не было материально выраженных амбиций. Это был совершенный механизм, созданный святыми руками великой княгини. Изучение документов убедило меня в том, что не нужно плодить мертворожденные фонды, а необходимо возрождать жизнеспособную обитель. Я приехала на Большую Ордынку. Сказался журналистский навык, хотелось все оценить, посмотреть на месте. А когда увидела все своими глазами, еще больше загорелась желанием восстановить благое дело. Я с самого начала считала, что надо возродить те социальные направления, которые традиционно развивались в обители: детский приют, обучение сестер милосердия, помощь армии... Елизавета Федоровна всегда начинала с малого, она не страдала гигантоманией. По сути, обитель была как солнышко, от которого расходились в разные стороны теплые лучи добра и света. Поначалу единомышленников я нашла в храме Преображения Господня на Большой Ордынке, 20. Тогда там служил ныне покойный отец Борис Гузняков. В тот период я еще продолжала работать журналистом. К нам приходило множество писем от обездоленных людей. Подчас их обращения были настолько кричащие, что сердце разрывалось от жалости. Очень многие письма я приносила в храм, и их там разбирали. Батюшка после службы зачитывал письма и спрашивал: кто пойдет помочь. Так постепенно возникло Марфо-Мариинское благотворительное общество. Туда попали и воцерковленные люди, и еще только воцерковляющиеся, и даже те, кто случайно зашел в храм и посочувствовал. И все мы сгруппировались вокруг отца Бориса. Общество хотело возродить Марфо-Мариинскую обитель. А в недрах общества наиболее верующие сестры образовали сестричества при храмах Покрова Пресвятой Богородицы и святых и праведных Марфы и Марии. Меня избрали старшей сестрой.

Матушка Елизавета с воспитанницами

У меня всегда было удивительное, особое отношение к великой княгине Елизавете Федоровне. Я ее так стеснялась, что не могла на ее икону даже поднять глаз. Я подходила к иконе матушки Варвары - ее верной келейницы, которая всю свою жизнь посвятила великой княгине, и в смирении и послушании просила: «Дорогая матушка Варвара, попроси матушку Елизавету...» И первое время обращалась только так, косвенно. Просила помощи в делах по возрождению обители. Много пришлось пережить. 27 октября 1992 года вышло постановление о передаче архитектурного комплекса обители. К 1993 году мы сюда въехали. Постепенно мы выросли из сестричества, потому что жили уже общежитийно. И было решено написать письмо Святейшему патриарху, чтобы он благословил открытие обители. Это было в 1995 году. Встал вопрос о форме руководства, и Господь все помог разрешить. Мы вновь стали изучать Устав Марфо-Мариинской обители, а там написано, что настоятельница обители есть начальница по административно-хозяйственной части. И я тогда стала администратором.

Начинать на новом месте, наверное, было непросто. Какими были Ваши первые шаги?

В то время многие храмы и приходы развивались очень быстро и бурно, находили спонсоров, попечителей, активно восстанавливали былое благолепие церквей - ситуация для этого была благоприятная. А наша обитель сражалась. На территории обители находились различные организации - кооперативы, частные лица, общество «Память», аптека, городская поликлиника, Покровский храм был занят реставрационными мастерскими. У всех были свои интересы, и никто не хотел выселяться. Даже городские власти в тот период были заинтересованы забрать этот лакомый кусок себе и устроить культурно-развлекательный центр. Здесь планировались и массажные кабинеты, и бассейн, а в храме выставочный зал хотели сделать. Я видела эти проекты на бумаге. Этот период первой половины 90-х годов был очень тяжелым. Нам перекрывали кислород. Мы не могли печь и продавать хлеб, мы не могли шить. Маленький храм Марфы и Марии давал незначительные доходы. Но Господь нас не оставлял. Простые люди приносили небольшие пожертвования. Гуманитарная помощь поступала из Германии. Мы занимались различными краткосрочными программами. Например, была такая программа «Калория». Мы кормили бездомных, во дворе у нас вечно толпились обездоленные, поликлиника писала жалобы, СЭС проверяла, мы замирали, затихали, а через какое-то время опять начинали оказывать помощь. Мы кормили, одевали, обували, лечили, устраивали на работу бомжей. Те первые бомжи не были банальными любителями странствий и приключений. Это были потерянные несчастные люди, вынужденно оказавшиеся в униженном положении. Государство ими не интересовалось. Но они, как правило, были замечательными специалистами и прекрасно работали. У нас ни один бездомный никогда ничего не украл. Наоборот, первые годы именно бомжи были, по сути, нашими охранниками и помощниками. Из Германии два раза в месяц приходили огромные фуры с гуманитарной помощью, мы раздавали одежду, обувь монастырям. Как-то к нам поступила старая немецкая мебель. Все было в разобранном состоянии. Я вышла на улицу к этим бомжам и сказала: «Дорогие мои, если среди вас есть плотники, слесари, сантехники - помогите». Такой строительной бригады у меня никогда больше не было. Эти люди работали не просто за кусок хлеба, они трудились, как пели. Какое-то время спасение этих людей было основной нашей задачей. Потом мы их всех подняли на ноги, трудоустроили.

Жизнь Марфо-Мариинской обители в прежние годы протекала в гармонии труда и молитвы. Удавалось ли Вам на начальном этапе сочетать активное деятельное милосердие и духовное служение?

Нам пришлось пережить, преодолеть непростые проблемы духовного роста. Ложный демократизм, царивший в обществе в то время, долетал и до нашей обители. Некоторые из сестер по-своему видели устроение обители, не хотели следовать традициям, считая их устаревшими и архаичными. Я стояла насмерть и была твердо убеждена, что тот устав, который заложила Елизавета Федоровна, не потерял своей актуальности. Некоторые со мной не согласились и ушли. Но я на них зла не держу. Нельзя постоянно жить в состоянии новгородского вече или христианского клуба по интересам, в обители должны быть строгий порядок и дисциплина. И обязательно нужно сохранить преемственность. Именно в тот сложный период мы сделали серьезный выбор - решили подать заявления на постриг в монашество. Я первая написала такое прошение. Это был переломный момент в жизни обители. Сейчас у нас 11 монахинь и более 100 сестер.

Что необходимо для того, чтобы быть принятой в число сестер Марфо-Мариинской обители?

К нам приходят одинокие девушки со всей России. Мы принимаем их на первую ступень, выдаем соответствующую форму и отправляем учиться. Наша обитель сотрудничает с федеральным медицинским колледжем, который находится на улице Лосиноостровской. Девушки обучаются там три года и получают специальность медсестры широкого профиля. В колледже с воспитанницами работает священник, который, имея медицинское образование, преподает им и одновременно окормляет духовно. Помимо медицинских дисциплин, девушки изучают церковное пение, основы православной культуры. Три года они живут на нашем полном обеспечении. После окончания колледжа у воспитанниц есть право выбора. Они могут вернуться к себе на родину или остаться в обители. Мало кто уезжает, потому что столичные медицинские учреждения расхватывают наших медсестер молниеносно. И работают они на самых тяжелых участках - в реанимациях, в операционных. Девушки спокойные, доброжелательные, добросовестные, верующие. Все очень хвалят наших медсестер.

Матушка Елизавета, а когда в обители появился приют для детей-сирот?

Как-то рано утром перед уходом на послушание мы решили попить чайку и разговорились о том, каким должен быть приют для брошенных детей. Сидим, мечтаем, и в этот момент постучали в дверь. Приехал отец Исидор с Валаамского монастыря и привез маленькую тщедушную девочку. Герпес на носике и губках, волосы, как пух. Как воробышек трясется. Лет 7 ей было. Это был 95-й год. Я на нее посмотрела и поняла: вот он, наш первый ребенок. Годом позже у нас уже было 10 детей. Официально приют стал действовать с 1996 года. К нам поступали тяжелые, уличные дети. Помню, как одна девочка поначалу все время смотрела на меня исподлобья. Я ее потихонечку приручала, а она вела себя очень агрессивно. И вот однажды мы пошли с Олечкой на Патриаршее богослужение, а там народу много, и она потерялась. Я-то впереди стояла и видела ее, глаз с нее не спускала, а она ищет меня, заметалась вся от страха. Я протянула ей руку и тихо, одними губами сказала: «Олечка, все будет хорошо». Она облегченно вздохнула, кивнула и с этого времени все пошло на поправку. Теперь Олечка уже выросла и вышла из обители. Сейчас ее не узнать - это очень красивая интеллигентная девочка. В настоящее время в приюте 20 детей разного возраста - от шести лет и до двадцати. Я всегда очень трепетно думаю о том, что Господь сделал нас свободными. Он ведь когда создал человека, сделал шаг назад, отступил для того, чтобы дать человеку свободу, но и спросить с него в конце жизни. Я думаю о том, что вот этот маленький, брошенный на улице ребенок имеет определенные права, о которых он даже не догадывается. А мы, взрослые, подчас начинаем перед детьми лукавить, не говорим ребенку о том, что у него есть право выбора своего пути. Нельзя насильно из ребенка сделать монаха. В первую очередь надо воспитать из него гражданина - образованного, трудолюбивого, благочестивого, верующего. Вложить в ребенка все хорошее. Я сестрам говорю: «Пропустите через сердце каждого малыша». Я считаю, что наши дети должны ходить в общеобразовательную школу, чтобы не замыкаться в своем кругу. Важно научить ребят отличать хорошее от плохого и противостоять злу. Я очень дружу со школой, в которой учатся наши дети. Многие из них поначалу не имеют самых элементарных знаний, им тяжело. Мы договорились с учителями, они для наших детей ведут дополнительные кружки. И результат прекрасный. А в обители наши воспитанники получают церковные богословские знания и навыки практической жизни. Дети много читают, поют, все знают нотную грамоту, играют на фортепиано, занимаются хореографией, ритмикой, плаванием. Подчас приходится находить нетрадиционные способы воспитания. Я, например, долго думала, как вылечить наших детишек от агрессивности, которой научила их тяжелая сиротская жизнь и скитания. В институте физкультуры есть секция рукопашного боя. И я отправила туда своих девочек, чтобы они на практике овладели этим видом спорта и поняли его красоту. В Сокольниках мы нашли группу каскадеров, которые обучают детей верховой езде и занимаются с ними джигитовкой. Летом в Крыму, где мы купили два небольших домика и разместили базу отдыха, дети обучаются дайвингу. А еще я записала их на занятия прыжками с парашютом. Это экстремальные виды спорта, но они воспитывают в детях коллективизм и выручку. Это лекарство, которое лечит физически и духовно. Ребенка можно выпускать в самостоятельный полет только тогда, когда ты знаешь, что он имеет образование, профессию, место для жилья, и уверен в его психологической устойчивости. Иначе это будет мартышкин труд. По! этому мы держим у себя детей до последнего, пока полностью не уверены в их будущем. В 2009 году наша обитель будет отмечать свое столетие. Мы очень надеемся, что к этому важному юбилею нам удастся восстановить весь комплекс. Мы всегда рады гостям. Тех, кто хочет побывать у нас, ознакомиться с жизнью обители, мы примем с любовью и радостью. Приглашаем всех на Ордынку, 34.

Дарья Крылова

 

Страница: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20

    
почта

© 2005 "Дух христианина"

Сайт создан: 1 апреля 2005 г.