Демократия жаждет славянской крови

Вы скоро узнаете, что значит встать нам поперек дороги!» - заявила в телефонном разговоре посол Израиля в Белграде одному из директоров Национального банка Сербии.

    Причиной яростного звонка новоявленной Эсфири стал отказ сербской стороны выдать необходимую лицензию некой «голландской» фирме, протянувшей, подобно множеству других иностранных компаний, свои грязные щупальца к славянской народной собственности, распродажу которой форсирует сегодня Запад.
    Небезызвестный «евродеятель» Хавьер Солана, чья марранская образина служит своего рода визитной карточкой нынешней «европейской» демократии, готов хоть сейчас оказать на сербов силовое давление. «Косово должно стать албанским», - решили в американском Госдепартаменте. Еще бы! Ведь здесь теперь находится крупнейшая военная база США в Европе, откуда уже сегодня готовы взлететь по команде тяжелые бомбардировщики, несущие свой смертоносный груз к Черноморскому и Каспийскому побережью.
    Впрочем, речь идет не только о финансово-экономических и геополитических интересах, не только о контроле над нефтяными и транспортными артериями, что «новый мировой порядок» давно уже считает своим «естественным правом», но и о неизмеримо большем. Маленькая Сербия как кость в горле у всемирных паразитов с их доктриной «глобализма» и «геометрической Европы». Сам факт ее существования в нынешнем качестве воспринимается ими как вызов оголтелому сатанизму и апостасийному времени.
    «Малый народ - удивительное явление. Иногда он вовсе даже и не малый. Просто кажется таковым. Тогда как на самом деле является консервативной, смиренной и долготерпеливой составляющей некоего великого народа или целой расовой общности, - писала ученица и почитательница святителя Николая Сербского, известная сербская писательница Исидора Секулич, - и он осознает это... осознает себя как закваску и расовую сущность чего-то большого и вечно созидаемого».
    «Через борьбу национальную, расовую, природную мы приподнимаемся над грехом и смертью», - говорил сам Святитель, всем житием своим красноречиво свидетельствуя о справедливости этой непреложной истины. Малая балканская родина была для великого апостола Европы и славянства краеугольным камнем явственно ощущаемого древнего единства, обретшего свой подлинный смысл во Святой Соборной и Апостольской Церкви.
    Коммунистическая Вавилонская башня была безжалостно разрушена своими же архитекторами и строителями, задумавшими возвести из ее обломков еще более ужасную и противоестественную конструкцию. Грандиозные перемены, произошедшие в Восточной Европе, привели к повсеместному слому, разброду и смятению. Но одновременно в горниле разрушений, при тотальном крахе системы, еще недавно казавшейся незыблемой, ясно обозначились контуры исконного и действительно вечного. Сербы раньше других европейских народов увидели и поняли это.
    «В тот миг я разрушил все существующие теории - и в первую очередь эту гнусную теорию относительности!» - со всей искренностью и пылом юности воскликнул в своих ранних стихах сербский поэт Радован Караджич, еще не зная, что спустя тридцать лет ему суждено будет возглавить великую борьбу боснийских сербов за Честной Крест и золотую свободу. Во времена господства антиславянского и богоборческого режима Иосифа Амброза Тито Радован Караджич открыто исповедовал веру православную и чтил сербское имя.
    Генерал Ратко Младич, в отличие от своего Президента, не был смолоду воцерковленным человеком. Но всякий, кто общался с ним (или хотя бы видел на экране либо на фотографии), мог прочесть в его голубых глазах ту же твердую решимость, что отличала не одно поколение сербских граничар, чьи чеканные античные профили, словно высеченные из древних скал Дилерского хребта, украшали безчисленные обелиски, воздвигнутые в честь героев минувших войн, заслонивших Европу от ярости азиатской. Да распространит Бог Иафета; и да вселится он в шатрах Симовых (Быт. 9, 27).
    Сегодня за Младичем, как и за Караджичем, охотятся пархатые ищейки Гаагского трибунала. Дочь генерала - студентка - погибла «при невыясненных обстоятельствах» еще в период войны в Боснии. Не на сербской земле. А в российской столице, куда приехала вместе с группой друзей-однокурсников, чтобы собственными глазами увидеть Москву златоглавую. Влюбленный в стихи Пушкина и Есенина, сербский витязь был наивен - в отличие от Радована Караджича, дорога к которому устлана трупами натовских наемных убийц, он еще не понимал тогда, что тайна беззакония давно свила гнездо в древнем Кремле, где ханукальной свистопляской руководил лично министр иностранных дел Козырев, первым нанесший предательский удар в спину сербам.
    Устами нынешнего директора Института славяноведения РАН и «специалиста по балканскому кризису» Константина Никифорова, до недавнего времени работавшего в администрации Путина, сербов пытаются убедить, что единственный выход из «косовского тупика» - поделить территорию края на кантоны и удовольствоваться частью из них (той, что и так уже находится в руках сербов), а поднимать вопрос о территориальной целостности Сербии, неотъемлемой частью которой является Косово и Метохия, в настоящих условиях, дескать, глупо.
    Повторяется боснийский сценарий. Официальная Москва вновь выступает в роли «защитника сербских интересов». Поистине, с такими «друзьями» не надобно и врагов...
    Дочка Хавьера Соланы, бомбившего Белград, преспокойно стажируется в МГУ, хотя, по понятным причинам, и старается не привлекать к себе внимание. А выдворенный недавно из Москвы с легким скандалом посол Сербии и Черногории Милан Рочен (теперь уже бывший) готовится возглавить проведение референдума по отделению Черногории от Сербии (тогда и Косово оторвать будет уже совсем просто, благо резолюция ООН №1244 относится к субъекту федерации). Казалось бы, сбываются худшие прогнозы (см.: «Дух христианина». №1. Январь 2006).
    Между тем есть один момент, внушающий оптимизм. Как мы отметили в самом начале, представители Израиля реагируют на сербов злобно и агрессивно. Стало быть, не все потеряно. Ведь своим российским коллегам эти господа звонят тихо и по-родственному, добиваясь всего без лишнего визга и сорванных нервов.
    Опыт подсказывает, что сербы еще скажут свое слово, ведь им не впервой вставать поперек пути разной нечисти. Не случайно характерное слово пркос - одно из ключевых понятий сербской традиции. Даже слабые и малодушные способны покаяться и быть востребованными в едином славянском деле. А сильные на сербской земле пока еще тоже не перевелись.

Илья Числов,
председатель Общества
Русско-Сербской дружбы