Ангелоподобное сладкогласие

    Средневековая русская культура на протяжении семи веков, вплоть до XVII в., обладала уникальным единством всех составляющих ее частей. Наравне с зодчеством, монументальной фресковой живописью, иконописью, мелкой пластикой, прикладным искусством, литературой в это неразрывное единство входила и древнерусская церковная музыка, составляющая одну из наиболее ярких страниц русской духовной и художественной культуры.

О ЦЕРКОВНОМ ПЕНИИ     «Верь и принимай сердцем то, что поешь устами, и что принимаешь верою, оправдывай делами». (Десятое правило Четвертого Карфагенского Собора)     Христианское пение должно звучать в сердце, а не в одних устах, и каждый звук должен быть звуком сердца, выражением мысли, отзывом желаний. Безсмысленное пение недостой­но христианина, каждое действие которого должно быть разумным». (Свт. Иоанн Златоуст)     «Пение твое должно быть не петушье, а ангельское, то есть с глубоким смирением, страхом, горячею любовью и самоукорением - таковое пение истинное и Богу приятное. А тщеславное, не из угождения Богу, а людям - такое хуже петушиного». (Преп. Анатолий Оптинский) «День и ночь песнословящим Бога отверзается сокровище Небесных благ». (Преп. Нил Синайский)

    Важнейшим событием культуры Киевской Руси было появление славянской письменности, созданной братьями Кириллом и Мефодием, а далее и рождение музыкальной письменности. Система образования, сложившаяся во времена киевских князей Владимира и Ярослава, широко охватывала и церковно-певческую культуру. Изыскания историков позволили установить, что в ХI—ХI I I вв. на территории Руси находилось в обращении около 240 тысяч книг нескольких сот наименований. И это в государстве, где население не превышало семи миллионов человек! Причем, среди этих книг большой процент приходился на музыкально-певческие книги.
    Церковное пение, услышанное русскими послами в Царьграде, поразило их воображение неслыханной до того красотой. «Как на небесах побывали», - сказано не ради красного словца. Сравнение церковного пения с небесным «богодухновенным пением» следует из библейского представления о небесном престоле, окруженном ликом ангелов, непрерывно воздающих хвалу Богу в своих божественных песнопениях.

Небо и земля днесь пророчески                  да возвеселятся. Ангели и человецы Духовно да торжествуют.

   Созерцание икон, слушание близких к ним по содержанию песнопений вызывало высокие мысли и чувства. Икона и звучавшие перед нею песнопения, молитвы составляли пульс духовной жизни Древней Руси, поэтому иконописное и гимнографическое творчество всегда были на большой высоте.
    Все виды искусства, одновременно соединяясь в храме, с огромной силой воздействовали на чувства недавнего язычника, перенося его в возвышенный мир. И, вслушиваясь в слова Херувимской: «Всякое ныне житейское отложим попечение...», - замирала обомлевшая душа.
    Как и древнерусская иконопись раннего периода, творчество русских распевщиков развивалось в рамках византийского канона. Около 1051 г. при великом князе Ярославе переселились в Киев из Царьграда три греческих певца со своими семействами, и от этих-то певцов началось в Русской земле, по выражению «Степенной книги», ангелоподобное пение.
    По первым учителям - доместникам-уставщикам пения в церкви, или регентам, церковное пение получило название доместного.
    Летописи сохранили имена некоторых доместников - в Киево-Печерском монастыре доместник Стефан, в Новгородском Юрьевском - Кирик. В Киеве к концу XI и в начале XII в. известен был двор доместников за Десятинною церковью, где они жили и обучали русских церковному пению.
    Основной распев Древней Руси - знаменный, получил свое название от славянского слова «знамя» в значении «знак», употреблявшийся в системе специальной нотации для записи древнерусской церковной музыки. Запись музыки осуществлялась безлинейными знаками. В более позднее время знаменная нотация получила название «крюковой», по имени одного из главных ее знаков - «крюка».
    Знаки знаменной нотации обладали особой символикой и своим значением. Многие из них напрямую были связаны с христианскими символами и атрибутами. Большую роль в музыкальной системе знаков играла символика Иисуса Христа.
    Раннехристианская эмблема Христа состоит из объединенных букв «I» и «ХР», по обе стороны от которых расположены первая и последняя буквы греческого алфавита - альфа и омега, олицетворяющие сущность Христа, его начало и конец: Аз есмь Альфа и Омега, начало и конец (Откр. 1, 8).
    Возможность истолкования некоторых знаков знаменной нотации дает монограмма Христа, из которой выводится немало музыкальных знаков: например «крыж», или «крест», который всегда символизирует конец, завершение и ставится в конце песнопений. Крыж относится к древнейшим знакам христианской символики. Знак, произведенный от греческой буквы «альфа», в музыкальной терминологии получил, по внешнему сходству, название «паука».
    Знаки азбуки знаменного пения называют «тайнозамкненными» знаками, то есть замыкающими в себе тайну, «строками мудрыми». «Фита» всегда заключала в себе особый сложный напев, соединяясь в графическую формулу с другими знаками и меняя их значение. Лишь самые образованные певцы обладали знанием всех фитных распевов. Знание фит - это особая мудрость, это сакральное знание. Знак фиты нередко окружал знак «лицо», или «змийца».
    Таинственная сущность этого знака в системе знаменной нотации велика. Так, например, «фита», как буква греческого алфавита, обозначала цифру «9», являющуюся священным числом, и символизировала собой девять ангельских чинов.
    В музыкальной графике есть особый знак под названием «голубчик». Один из его вариантов («голубчик борзый») исполнялся «поскору» и имел начертание птицы с распростертыми крыльями.
    Отразилась в знаменной нотации и символика священных предметов, употребляемых при богослужении. Характерна символика знака «чаша». Начертание этого знака восходит к церковному священному сосуду, употребляемому во время литургии.
    Древнерусские уставщики часто метко и образно называли музыкальные знаки по их изображению. «Запятая», «палка», «стрела» получили названия за свой внешний вид. Также и знак «скамеица» действительно напоминал скамеечку с перекладинкой и двумя ножками. «Два в челну» - графическое изображение двух людей в челночке, расшифровывалось как знак трех ступеней.
    Разделялись звуки на две группы, как светлые и мрачные, отражая мажорное и минорное звучание. Это своеобразное понимание звуков проявлялось в их названиях, например, «мрачный» крюк, «светлый», «трехсветлый». Во всех гласах встречаются фиты светлая и мрачная. Свет и мрак связаны так же и с ощущением высоты: низкие звуки звукоряда - мрачные, а высокие - со светлыми и трехсветлыми, очень светлыми красками.
    Цикпизм, присущий церковному служебному месяцеслову пронизывает все древнерусское певческое искусство. Он отразился в богослужебных Минеях. Другой певческий цикл опирается на лунный календарь и подчинен Великопостным службам, предшествующим Великой Пасхе, которая всегда приходится на воскресение, следующее за первым весенним полнолунием. Такой цикл называется триодным, ему соответствуют две древнейшие певческие книги - Триодь Постная. Триодь Цветная, охватывает период от Пасхи до Пятидесятницы.
    Яркой отличительной чертой русской православной музыки является принцип a capella. Пение восточно-христианской церкви не имеет инструментального сопровождения.
    Один из раннехристианских писателей, святитель Климент Александрийский, запечатлел Предание святой Церкви о богослужебном песнопении, которая отвергала любые музыкальные инструменты, признавая пригодным для богослужения лишь человеческий голос. «У нас в употреблении один инструмент - слово мира; при помощи его воздаем мы почет Богу, а не при помощи древнего псалтерия или трубы, или тимпана, или флейты - инструментов, которые в ходу обычно у людей военных, да еще у позабывших страх Божий плясунов на их игрищах, когда они возбуждают свои вялые души такой музыкой».
    Бездушные музыкальные инструменты не могут молиться Богу, а потому они отвергались Господом нашим Иисусом Христом и Его апостолами.
    В круг праздников, пришедших из Византии, со временем включались новые праздники в честь русских святых, отмечающие важнейшие события русской истории.
Уже в Киевский период было создано около десяти служб, среди них - певческие циклы времен Киевской Руси, связанные с именами святой равноапостольной княгини Ольги и святого равноапостольного князя Владимира.
    Но самой первой была написана служба Борису и Глебу, воспетым за их нравственный подвиг. Отказавшись от междоусобной борьбы, они погибли и были прославлены народом как первые русские мученики.
Особая служба была написана и основателю Киево-Печерского монастыря Феодосию Печерскому, почитаемому в народе.
    В честь победы русских в битве с половцами была составлена служба Георгию Победоносцу, незримым заступничеством которого битва была выиграна. Героический образ святого в красном плаще и на белом коне, побивающем лютого змия, стал символом непобедимости русского государства и стал изображаться на гербе Москвы.
Духовные песнопения, пришедшие к нам из Византии все-таки изменили свою окраску под влиянием народной культуры. Витиеватые пассажи Востока не воспринимались русскими певцами и аккуратно сглаживались, оставляя лишь гармоническую основу и эмоциональную интонацию. Но это нисколько не ухудшило, а, напротив, обогатило, сделав русскую богослужебную музыку своеобразной, русской. Музыкой русских святых, русских ангелов, сладкозвучно воспевающих и прославляющих теперь уже Русского Бога Иисуса Христа.

Анна Козырева