Святитель Николай Сербский «Духовный сад»

(главы из книги)

О постепенности в духовном развитии Твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла.                                 (Евр. 5, 14)

    Те, которые кормятся молочной пищей чувственного рассуждения, не способны с легкостью различить добро и зло. Они обычно приходят к выводу, что всякая вера имеет одинаковую сущность; что грех - это необходимое отражение реальности; что зло вообще - неминуемый спутник добра. Такие греховные умозаключения не присущи настоящему христианину. Ведь истинный христианин - это зрелый человек, которому уже не нужна молочная пища; который не доверяет своим чувствам; который рассуждает гораздо лучше, точнее, видит различие между ценностью того, что есть и обычно бывает. Христианину Истина дается ясным путем Откровения Божия в различении добра и зла, но все-таки ему требуется долгое и трудное учение, чтобы он, как совершенный, мог в каждом данном случае знать: что есть добро, а что есть зло. Это знание должно перейти в ощущение, чтобы стать обузданным и непогрешимым. И добро, и зло желают коснуться человеческого сердца. Для этого человек должен научиться распознавать то, что к нему приближается: точно так же, как он языком сразу ощущает соленое и несоленое, сладкое и горькое.
    Трудитесь, братья, каждый день и каждый час, чтобы усовершенствовать сердце свое для распознания добра и зла. Все, что с нами происходит, ставит перед нами вопросы: что добро, а что зло? И это все происходит только для того, чтобы мы могли распознавать добро и определиться только для него. По сто раз в день мы попадаем в подобные искушения. Кто имеет очи, да видит.
    О, Господи человеколюбивый, согрей сердца наши добром, которое от Тебя. И умудри нас, Господи, ради понимания добра и зла. И укрепи нас, Владыко, чтобы всегда мы могли обнять добро, а зло отбросить, ради славы Твоей, Человеколюбче, и ради спасения нашего. Твоя слава и хвала во веки. Аминь.

О том, как сердцем достигается Царствие Божие, а не языком Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного.                           (Мф. 7, 21)

    Не языком, братья, достигается Царствие Божие, но сердцем. Сердце - это ризница блага, которым Царство покупается, сердце, а не язык. Если ризница полна блага Божиего, то есть веры, твердой надежды, светлой любви и добрых дел, тогда и вестник этого блага - язык, верен и мил; если же ризница пуста от всего этого блага, тогда и вестник ее лжив и дерзок. Каково сердце, таковы и дела. Все, все зависит от сердца.
    Притворство немощно перед людьми, еще немощнее оно перед Богом. «Если Я Сам Отец, - говорит через пророка Мапакию Господь, - где честь Моя? И если Сам Господин, где же страх Мой?» То есть: слышу, что зовете Меня Отцем, но не вижу, чтобы чествовали меня сердцем. Слышу, что зовете меня Господином, но не вижу страха передо Мной в ваших сердцах. Наша молитва: Господи! Господи! красна и полезна только тогда, когда исходит из сердца. Сам Господь велел молиться непрестанно, но только не языком, а сердцем, не для того, чтобы нас люди слышали, но молитвой, сокрытой в сердце, чтобы нас Господь слышал и видел.
    Господи, величественный и дивный, избави нас от лицемерия и влей страх Твой в сердца наши, чтобы сердце наше горело непрестанно исправно на молитве перед Тобой. Тебе слава и хвала во веки. Аминь.

Беседа о гордости Погибели предшествует гордость, и падению - надменность.                         (Притч. 16, 18)

    Из всего, что существует во всех четырех сторонах света, что нас, людей смертных, может сделать гордыми, как только не глупость и демонский обман? Не пришли ли мы голыми и нищими в этот свет, и не уйдем ли из него такими? Все, что мы имеем, не взяли ли мы взаймы, и не вернем ли все своею смертью? Ах, сколько раз было уже сказано и слышано. Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынести из него (1 Тим. 6, 7), - говорит премудрый Апостол. И когда Богу в жертву приносим простой хлеб и простое вино, мы говорим: «Твоя от Твоих Тебе приносяще!» Ведь ничего на свете мы не имеем своего: ни крошки хлеба, ни капли вина - ничего, кроме того, что от Бога, не имеем. Воистину, гордость - дочь глупости, дочь ума помраченного, рождена от злой связи с демонами.
    Гордость - это широкое окно, через которое быстро выветриваются все наши заслуги и добрые дела. Ничего нас не делает перед людьми такими пустыми, а перед Богом такими недостойными как гордость. Когда Господь не горд, как нам быть такими? Кто бы имел право быть гордым более Господа, Который сотворил Свет и Который его Своей силой держит? И посмотри, Он умалил Себя до образа раба, слуги целому свету, до смерти, смерти на Кресте!
    О, Господи смиренный, сожги в сердце нашем дьявольский посев гордости огнем Духа Святоаго, и посади благородное семя смирения и кротости. Тебе слава и хвала во веки. Аминь.

О Небесных гражданах не от мира сего Они не от мира, как и Я не от мира.                                     (Ин. 17, 16)

    Христос Господь не от этого мира, но только имеет одежду этого мира. То есть - Воевода, переодетый в платье осужденных, чтобы спасти их, порабощенных грехом, материальными привязанностями и сатаной. Но каков воевода, таковы и его воины. Они по духу не от этого света: не осужденные, но свободные; не рабы, но господа; не тленны, но безсмертны; не пропащие, но спасенные.
    Таковы все, кого Христос собрал, и которые, вкусив безсмертной жизни, добровольно отреклись от жизни и встали рядом с Ним, оставаясь верными Ему до конца своей жизни на земле. Говорил авва Моисей: «Никто не может вступить в войско Христово, если не будет весь, как огонь, и не презрит почести и покой, и если не отсечет все желания телесные, и не сохранит все заповеди Божий». Призван был и Иуда, но он отпал и возлюбил темницу больше, чем Царский Двор; рабство - больше, чем свободу; тление - больше, чем безсмертие; погибель - больше, чем спасение. Но остальные, призванные апостолы, великие и малые, остались Ему верны до конца и добились победы, которая их и прославила на земле между людьми и на Небе между ангелами. Поэтому славятся они и благословляются и на земле, и на Небе. Все, кто миром прославились, с миром и гибнут; а те, кто Христом прославились, Христом и спаслись. Слава мира - смерть, а слава Христова - Жизнь, Жизнь Вечная, никогда не умирающая.
    Господи безсмертный, и если мы от мира по телу и греху, призови нас в Твое войско, которое не от мира по духу, по силе, по мудрости и любви. Да и мы, когда умерли бы для мира, жили бы в безсмертном Царствии Твоем, со ангелами, апостолами и святителями из-за любви и молитв апостолов Твоих. Тебе слава и хвала во веки. Аминь.

О немощи нашей без Христа Господа Ибо без Меня не можете делать ничего.                              (Ин. 15, 5)

    Господь наш не имел обычай говорить преувеличенно. Ничьи речи на свете так не отмерены, как Его. И если Он говорит, что мы без него не можем делать ничего, значит это надо понимать и принимать буквально. Он говорит здесь о добре, а не о зле; никакое добро мы не можем творить без Христа, помимо Христа, вопреки Христу. Он есть Владелец, Делатель и Вдохновитель всякого добра. Никакое добро не находится вне Его, так же, как никакое зло Ему неприсуще. Я есмь лоза, а вы ветви - говорит Он. Что могут ветви без лозы? Могут ли расти и плод приносить? Ничего не могут, кроме как стать хворостом.
    Может человек размышлять сколько хочет, но не может никогда измыслить одно истинное добро, которое не во Христе и которое не исходит от Христа. Если кто-то скажет, что он творит добро и человеческие дела помимо Христа, знайте, что эти его дела ложные от начала, исходили от суеты и скрытого самолюбия. Ведь человек без Христа то же, что и ветвь без лозы. Это Он Сам нам сказал. Лоза сокрыта и не видна, а ветви видны, тем не менее, виноград на ветви и сама ветвь зависят от лозы. Лоза любого добра растет из сердца Бога Отца и наливается сладостью Духа Святаго.
    Господи, Боже Триединый, помилуй нас и спаси! Тебе слава и хвала во веки. Аминь.

О таинственной Божественной Троичности Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и Сии три суть едино. И три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь; и сии три об одном.                                  (1 Ин. 5, 7-8)

    Когда читаем Святое Писание, требуется смотреть на каждое слово трезво (внимательно). Быстрому читателю, например, не бросится в глаза различие, которое Евангелист показывает между Небесной троичностью и земной. О Небесной троичности он говорит: и сии три суть едино - а о земной троичности: и сии три об одном. Огромная разница между «суть едино» и «об одном» - быть единым и быть заодно. Отец, Сын и Дух Святой есть едино, когда как дух, вода и кровь заодно, а не одно. Ведь люди на земле заодно, но они не одно. Вода и кровь составляют тело, а дух есть дух. Тело имеет желания против духа, а дух против тела. Ибо плоть желает противного духу, а дух - противного плоти (Гал. 5, 17); как видно, не одно, а все-таки заодно. И когда человек умирает, то союз распадается и перестает: кровь и вода идут на одну сторону, а дух на другую. Божественная троичность не только заодно, но и есть «суть едино».
    Но существует одна троичность во внутреннем человеческом небе, которая должна быть не союзом, но единством, чтобы блаженный человек был и этого и того света. То есть единство ума, сердца и воли. Пока эти три в союзе, человек воюет с самим собой и с небесной Троичностью. Когда же эти три сольются воедино, тогда ни одна не властвует, ни одна не рабствует, тогда человек бывает наполнен единым миром, который превосходит всякий ум.
    И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе (Фил. 4, 7), каждое слово, всякий страх и всякую жалость. Тогда малое небо в человеке начинает быть похоже на великое Небо Божие; и образ и подобие Божие бывают тогда ясно в человеке.
    Господи Триединый, помоги нам стать похожими хотя бы на тех, кто похож на Тебя. Тебе слава и хвала во веки. Аминь.

О том, что Богу милее всего человек, человеку - Бог Я ищу не вашего, а вас.                    (2 Кор. 12, 14)

    Этими словами, которые могла изречь только пламенная апостольская любовь к ближним, выражена сущность отношения христианина к Богу и Бога к христианину. Любовь Божия могла бы сказать: «Ты, христианин, постишься ради Меня; ради Меня милостыню даешь; ради Меня усердные молитвы возносишь, ради Меня церкви строишь; ради меня жертвы приносишь и много других добрых дел творишь. Все это хорошо, и все это Мне угодно, но всего этого дороже Мне ты. В конечном счете, я не ищу ничего из этого, но ищу тебя, и только тебя».
    Любовь христианина могла бы сказать: «Ты мне, Господи, здоровье даешь, и это хорошо. Ты свет зажигаешь, дождь посылаешь, громом воздух освежаешь - и это хорошо. Ты даешь богатство, и мудрость, и долголетие, и плодородие, и безчисленные другие блага обильно поставляешь на трапезу этой жизни. И все это хорошо, и очень хорошо. И все это я принимаю с благодарностью. Но, в конце концов, это только малая часть Тебя Самого. В конечном счете, я не ищу ничего от всего этого, но Тебя, Господи, Тебя Единого ищу».
    О, братья мои, то не Бог, что мы видим телесными очами; не человек, что мы видим телесными очами. То, что мы видим в целой природе, есть «что-то» от Бога; и то, что видим в телесной ризе, есть только «что-то» от человека. Бог - это Любовь, братья, - то, что Небо спускает к земле; и человек - это любовь, братья, - то, что землю поднимает к Небу.
    О, Господи Человеколюбивый, Творец и Вседержитель, вселись выше и еще выше в нас Духом Твоим Животворным, да живы будем, да живы будем в Царствии без смерти. Тебе слава и хвала во веки. Аминь.