«Исторически христианство было и до сих пор остается религией, главным образом, европейской расы...»

Окончание.
Начало в №№ 1 (43) и 3 (45)

    Перед самой поездкой в Сербию довелось мне побывать на калужской земле, своей малой родине. Там, в Калуге, проходил в это время Международный форум солидарности с братским сербским народом Косова и Метохии. Среди запланированных выступлений был и мой доклад о трудах святителя Николая Сербского.
    Ведущий нашей конференции о. Ростислав, нынешний ректор Калужской духовной семинарии (не столь давно, как я понял, назначенный на этот важный и весьма значимый в смысле кадровой политики пост, и вообще приехавший в Калугу откуда-то с Украины, чуть ли не из Одессы), движимый, вероятно, простым человеческим любопытством, перебил мое выступление в тот момент, когда я цитировал святителя Николая, и громко спросил так, чтобы слышал весь зал: «А где Вы видели в Сербии этих златокудрых и синеглазых славян, о которых сейчас нам рассказываете?»
    Конечно, можно было ответить, что речь идет о вещах архетипических, и не все следует понимать в буквальном смысле. Но, боясь, что такой ответ может показаться неуважительным, я ответил проще: «Взгляните на отца Петра (в президиуме, прямо рядом с о. Ростиславом, сидел русобородый и синеокий славянский богатырь, игумен монастыря Георгиевы Столпы - И.Ч.); посмотрите на фотографии, вывешенные у вас в фойе (вниманию участников конференции была предложена фотовыставка, рассказывающая о нелегких и героических буднях жителей сербских анклавов на Косове - И.Ч.): эти белокурые славянские дети из Великой Хочи, где на тысячу жителей приходится тринадцать православных храмов, живут на самом Юге Европы, однако внешне они ничем не отличаются и от своих сверстников, живших во времена синеоких Неманичей, и от вашей калужской детворы».
    Чем дальше от Белграда, тем чаще можно увидеть (особенно в Западной Сербии и Боснии) этот исконный славянский тип, удивительно напоминающий уроженцев русского Севера. Чем, как не премудрым замыслом Божиим, можно объяснить сию не ослабевающую с веками генетическую связь с северной индоевропейской прародиной, подобную тем прочнейшим узам «этнической памяти» (академик О.Н. Трубачев), что через образы и мотивы Дуная в русском фольклоре связуют нас с вами со среднедунайской прародиной славян, о чем свидетельствует еще Нестор Летописец. От Динарского хребта до Уральских гор и от Белого моря до лазурного Ядрана встречаем мы эти древние сакральные символы былого единства, отраженные в народных песнях, легендах, преданиях...
    Быть может, по той же причине, по какой миф о Гиперборее родился не на далеком Севере, но на крайнем Юге Европы, сия генетическая память оставила в сербском сознании гораздо более глубокий след, чем в русском. Сербы почти все крещеные, даже невоцерковленные люди здесь исповедают себя православными. Так не раз бывало пред лицом смерти, являвшейся в облике турецких насильников, хорватских и мусульманских усташей, коммунистических палачей типа Моше Пияде и Цадика Данона, а теперь еще и албанских убийц. Но, веруя в Воскресение Христово, они помнят о древнем римском (=имперском) названии дня Господня (dies Dominica) - Solis dies, ибо Христос есть Солнце мира, самое совершенное выражение всего истинного и высокого, в том числе и исконного арийского героизма - в противовес семитическому сладострастию и сребролюбию, даже Храм Божий превратившему в место торговли. Благодаря этому героическому сознанию Сербская Церковь во все времена была Церковью воинствующей.
   Я не стал говорить об этом отцу ректору. Не сказал ему и то, что сидящий рядом с ним игумен Петр, исходивший пешком все сербское Косово с проповедью слова Божия, обращенного не только к сербам, но и к европейским военным и даже к закосневшим в многовековой ненависти и отступничестве албанским злодеям, являющимся лишь орудием в руках тайны беззакония, - родной брат командира сербского спецназа Милорада Улемека, обвиняемого в ликвидации теперь уже бывшего премьер-министра Сербии Зорана Джинджича, американской марионетки, попытавшейся было радикально изменить курс сербского державного корабля.
    Позднее - и в полумраке ресторана, и на круглом столе, посвященном вопросам национальной идеологии и самоидентификации в современном мире, - отец Ростислав грамотно и обстоятельно, демонстрируя изрядную светскую образованность и эрудицию, доказывал, что у России сейчас и своих дел по горло, так что просто физически нет возможности вникать еще в какие-то сербские проблемы, да и так ли уж близки и необходимы нам эти сербы, живущие за тридевять земель, народ все-таки западный, хоть и славянский. Странное чувство, но мне эти умные речи почему-то напомнили аргументы «наших» политиков, доказывающих необходимость удушения с помощью газовой удавки единственного нашего верного и дееспособного (более, нежели мы сами) союзника - Белоруссии. Пламенные «русские патриоты», изящно грассируя и поводя темными миндалевидными глазами, убеждают русских бабок, что это Лукашенко лишает их прибавки к пенсии, поскольку не хочет «платить за наш с вами газ по рыночным ценам». Плюгавые бердичевские карлики уверяют, что славянский президент Белой Руси «смотрит на Запад». А куда же ему смотреть? На «братский» Китай, которому Ельцин под шумок уступил «спорные» территории по Амуру, а Путин готов уступить всю Россию до Урала, не говоря уже о сибирском сырье, варварски расхищаемом уже сегодня «будущими строителями четвертого Рима» (по диакону Ку-раеву)? На «евразийский» Казахстан, гноящий в тюрьмах славян и удерживающий исконные казачьи земли, с которых систематически выдавливается русское население? Или, может быть, на самое «Эрэфию», где правит бал Чубайс, по сравнению с которым покойный Зоран Джинджич был просто невинным младенцем?
    Невольно приходят на ум знаменитые строки А.Н. Толстого, певца славянской, домонгольской Руси: «Вижу: с запада идет светлое посланье...» Там, на западе, сегодня славянская Сербия и славянская Белая Русь, там - на юго-западном направлении - православная Греция... А что на востоке? Да и с каких пор «свои» хазары, «свои» нехристи и выкресты стали нам дороже Европы? Не с тех ли самых, когда они и навязали нам подобные «интернационалистские» и «евразийские» бредни? Пора избавляться от этого!
    ...После шумного Белграда, после дружеских и официальных встреч умиротворением и покоем повеяло от утренних дорог Воеводины. Ландшафт, напоминающий нашу Украину, безконечные поля, разрезаемые серой лентой шоссе. Единственная большая равнина на гористых Балканах, Воеводина является главной житницей страны и одновременно крупнейшей промышленной областью (потому и пытаются американцы с помощью сепаратистов в местном руководстве - демократических отпрысков старой титовской партноменклатуры - оторвать ее от Сербии по черногорскому сценарию), но есть здесь и свой цветущий оазис, утопающая в садах лесистая возвышенность - знаменитая Фрушка Гора, воспетая сербскими поэтами-романтиками Бранко Радичевичем и Джордже Марковичем Кодером. Сей райский уголок славен еще и тем, что со времен средневековья множество святых обителей украшают его подобно драгоценным жемчужинам.
    Одной из таких фрушкогорских жемчужин является монастырь Великая Ремета, ставший в последние годы местом проведения сербских национальных соборов и главным центром молодежного патриотического движения.

Монастырь Великая Ремета. Игумен Стефан Фото Л. Хрусталевой

    Монастырский храм был переполнен, и люди стояли не только в приделе, но и вокруг церкви, внимая каждому слову проповеди, слышной благодаря усилителям снаружи столь же ясно, как и под сводами храма. «Мы славяне, а значит, европейцы, - поучал паству архимандрит Стефан, - Европа - это наша цивилизация, но мы должны помнить и о духовной ее стороне. В сегодняшнем Евангелии вы слышали, как исполненные похотей плотских жители знойного (семитского - И.Ч.) юга отвергли Спасителя, паче возлюбив собственных свиней... Мы с вами миссионеры, проповедники святого Евангелия, будем же достойны этого высокого звания...»
    На народном соборе звучали в тот день разные выступления, обсуждались, как внутрисербские и региональные (противостояние проискам местных сепаратистов), так и общеславянские проблемы, актуальные вопросы европейской и мировой политики; было предоставлено слово и гостям из России. Когда речь зашла о делах мировой закулисы и извечных ненавистников имени Христова, многие сербы не могли сдержать возгласов праведного негодования, но мудрый старец Стефан по-отечески утишал их искренние порывы, призывая быть твердыми, непоколебимыми в борьбе с сим древним злом, но при этом не поддаваться излишнему гневу и эмоциям («Они и так прокляты, мы же чада света, чего нам страшиться?»).
    Твердо и неустрашимо идти сквозь тьму «современного мира иллюзий», смело наступая на ядовитых змей и скорпионов, - таков удел истинного серба. Мечом молитвы препоясаны его святые, но и сам разящий меч в деснице его становится пламенной молитвой Господу. По глаголу святителя Иоанна Златоуста, серб освящает руку свою раной, нанесенной христоненавистнику...
    Вот уже десять лет окормляет старец Стефан иноков сей святой обители и многочисленную паству из близлежащих градов и весей. До этого прошел он суровый путь послушания и монашеского подвига, а еще раньше - в самом начале 90-х гг. - воевал в Боснии, защищая свою славянскую Родину от американо-израильских захватчиков и их марионеток.
    Он и ныне на переднем крае борьбы, ибо не стихает, но все больше разгорается с каждым днем «постоянная брань между сим иудаистским, приземленным, - и тем, небесно-земным, богочеловеческим измерением человеческой и всемирной истории» (Амфилохий, митрополит Черногорско-Приморский).
    Счастлив сербский народ, имеющий таких пастырей!
    Мужество и стойкость сербов не дают покоя тайне беззакония. Вот и сейчас, едва вернувшись в Москву, мы узнали, что председатель думского Комитета по международным делам Константин Иосифович Косачев (тот самый, что в 2000 г. летал в Белград - по следам Черномырдина - вырывать отречение у Милошевича), принимая на русской земле (!) албанского бандита Агима Чеку, у которого руки по локоть в крови сербских женщин и детей, призвал «успешно развивать политические и экономические отношения» между Москвой и Приштиной. Но не будем предаваться унынию; как предрек блаженной памяти старец Фаддей, Косово все равно снова будет сербским, ибо без этого не бывать прочному миру в Европе.
    А посему, уповая на безграничную милость Господа, станем и дальше делать наше славянское дело, имея пред собой дивный и героический пример братского сербского народа.

Илья Числов,
Председатель Общества
Русско-Сербской дружбы