Отечественная война Двенадцатого года

Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя,
Богатыри, не вы!
Михаил Лермонтов

    

С. Щукин. Портрет Александра I

    Сто девяносто пять лет (и каких!) отделяют нас от войны 1812 года. А не заслонили все эти годы, и в их числе роковые, того грозного и славного времени, когда во всю свою мощь проявился национальный характер русского народа, отстоявший независимость Отечества. В единодушии со всем народом император России Александр I принял вызов и вступил в единоборство с Наполеоном Бонапартом, Императором Франции, доселе непобедимым полководцем, покорившем уже 14 столиц. С «двумянадесятью» народами Европы, составлявшими «Непобедимую» армию, вторгся он в пределы России. Но здесь Фортуна от Наполеона отвернулась. Именно Россия положила конец той европейской «глобализации», наполовину уже осуществленной великим завоевателем. Блестящий политик и гениальный стратег после ряда побед уже не имел во всей Европе равного себе соперника по полководческому искусству и военному могуществу. Никто уже не осмеливался вступать в противоборство с тем, кто по праву о себе сказал: «Я и пятьдесят тысяч (войска) - это сто пятьдесят тысяч!» Но осуществиться неуемным вожделениям Наполеона на континенте мешала Российская Империя - самодостаточное, полновластное и им еще не покоренное государство.
    Отечественная война 1812 года возникла, как считали современники, в необычайно сложных и противоречивых условиях. Одни из них утверждали, что война началась потому, что не выдали замуж за Наполеона сестру Александра I Анну Павловну. Другие полагали, что война была развязана из-за того, что Наполеон отобрал земли у принца Ольденбургского, дяди Александра I. Третьи считали причиной войны создание Наполеоном континентальной блокады Великобритании, в конечном итоге разорявшей всю Европу. А Россия, несмотря на предписанную европейским державам блокаду, продолжала торговать с Англией. Так, из всего русского экспорта в Англию вывозилось 91% пеньки, 77% сала, 71% железа (1).
    Рок вел Наполеона, он стремился в Европе установить новый порядок и совершенно утратил чувство реальности, столь свойственное ему в прежние годы. И война началась. Численность Великой армии была доведена до 606000 человек при 1700 орудиях (2). В ее состав вошли все подвластные Наполеону народы, т.е. все нации Европы, за исключением шведов, датчан и испанцев. Разумеется, не все эти войска «двунадесяти» племен и народов можно было задействовать против России, но достаточно было и того, что большинство европейских держав шло в русле имперской политики Великой Франции. На европейском континенте Наполеону противостояла русская армия, которой насчитывала в то время 480000 человек, хотя и далеко не все из них могли быть употреблены в дело. Перед началом войны Наполеон в последний раз попытался склонить российского императора Александра I принять его требования. В Вильно к Царю был послан граф Нарбонн. Император Александр выслушал посланника и сказал ему следующее: «Я не ослепляюсь мечтами; я знаю, в какой мере император Наполеон великий полководец, но на моей стороне... пространство и время. Во всей этой враждебной для вас земле нет такого отдаленного угла, куда бы я ни отступил, нет такого пункта, который бы я не стал защищать, прежде чем согласиться заключить постыдный мир. Я не начну войны, но не положу оружия, пока хоть один неприятельский солдат будет оставаться в России» (3).
    Сам же Наполеон впоследствии утверждал: «Я не хотел войны, и Александр ее не хотел; но мы встретились, обстоятельства толкнули нас друг на друга, рок довершил остальное» (4).
    На рассвете 24 июня 1812 года армия Наполеона перешла Неман и вступила на территорию Российской Империи. Что мог сказать своим войскам накануне вторжения Наполеон? Ничего, кроме мистической формулы: «Рок влечет за собой Россию; ее судьбы должны свершиться» (5). Не в пример ему Александр I противопоставил этим лишенным содержания призывам французского Императора слова совсем другого порядка. В его манифесте звучало патриотическое начало: «Воины! Вы защищаете Веру, Отечество, Свободу! Я с вами! На зачинающего Бог!» (6)
    В Высочайшем манифесте о вооружении России были такие слова: «Народ Русский! Храброе потомство храбрых Славян! Ты неоднократно сокрушал зубы устремлявшихся на тебя львов и тигров! Соединитесь все: со крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие вас не одолеют!» (7)
Соотношение сил в начале кампании было таково: со стороны России в полосе вторжения противника были развернуты 1-я Западная армия под командованием военного министра Барклая-де-Толли, общей численностью 127 тыс. человек. Южнее стояла 2-я Западная армия под командованием генерала Багратиона, численностью 39 тыс. человек. Южнее 2-й армии, на Волыни, находилась 3-я армия генерала Тормасова - 46 тыс. человек. У Наполеона же севернее Полесья было сосредоточено 412 тыс. человек, из них только на виленском направлении французы имели 300 тыс., а русские на этом направлении - 127 тыс. (вместе с казаками). Большая часть русских войск находилась в это время на Дунае, где Россия незадолго перед тем воевала с Турцией.
    При русской армии находился и сам император Александр I. Номинально он считался верховным главнокомандующим. При этом сам Александр все еще находился под влиянием некоего генерал-лейтенанта Пфуля, бывшего прусского полковника, образованного штабного офицера, который, правда, не командовал за всю свою службу ни одним крупным соединением. Генеральские звания он получал в России. После поражения Пруссии в войне с Францией полковник Пфуль поспешил перейти на службу в русскую армию. В Петербурге он преподавал военные дисциплины молодому русскому императору Алекандру.
    Накануне войны за основу всей кампании был принят план Пфуля, суть которого заключалась в том, чтобы стянуть русские армии к возводимым на излучине реки Дрисса фортификационным укреплениям. По плану Пфуля, на этих позициях, имевших выгодную конфигурацию на чертеже, предполагалось дать французам генеральное сражение. Особенностью этих позиций было то, что фланги русской армии должны были опираться на реку Дрисса, русло которой делает в этом месте дугу. Однако, как гласит солдатская песня: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги...» На этой позиции за спиной русских войск оказывалась река Дрисса, которую можно было преодолеть вброд. При этом никаких крупных населенных пунктов в ближайшем тылу наших войск не было, также не было и крупных дорог вблизи выбранной «стратегической» позиции.
    По сути дела, Дрисский лагерь представлял собой скорей всего мышеловку для русских войск. Так как русские войска, сосредоточившиеся на позициях в Дрисском лагере, Наполеон легко мог обойти в любом другом месте и отрезать их от своих коммуникаций. «Дрисский лагерь с тыла был прикрыт одной лишь рекой (Дриссой), по ту сторону которой не было никаких окопов и даже ни одного населенного пункта, пригодного для обороны; имелся лишь ряд дощатых сараев, в которых были сложены мешки с мукой», - писал офицер Клаузевиц, побывавший на этой позиции по поручению командования (8).
    Если бы стал осуществляться этот план, то судьба отрезанных армий была бы предопределена. Но предвидеть такое роковое развитие событий среди командования русской армии поначалу могли немногие.
    К счастью, этот план с самого начала стал проваливаться. А генерал Пфуль, избегая ответственнсти, не настаивал на его осуществлении. Другого плана войны у русского командования не было, и события развивались, как часто бывает на войне, довольно непредсказуемо. Вскоре и император Александр посчитал благоразумным оставить войска и уехать в Петербург для ускорения мобилизации тыла. Он понимал, что своим присутствием вместе с многочисленной знатью и генералами свиты вносит только дезорганизацию в управление армиями. Хотя и без него в управлении русскими войсками поначалу хватало неразберихи. Ведущие должности в штабах подчас занимали недостаточно опытные офицеры. Так, генерал-квартирмейстером армии первоначально состоял генерал Мухин, не понимающий ни одного слова на иностранных языках, основным достоинством которого было умение проведение съемок на местности и мастерское вычерчивание военных карт. По мнению участника тех событий, подполковника Клаузевица, также в 1812 году поступившего на службу в русскую армию, «эта специальность среди многих представителей командования почиталась воплощением всей военной науки. Конечно, такой человек вскоре неизбежно должен был обнаружить свою несостоятельность и был заменен полковником Толем» (9).

Дж. Доу. Портрет генерала Барклая де Толли

    Генерал Барклай, временно исполняющий обязанности главнокомандующего, сумел правильно оценить обстановку и принял единственно верное, но весьма непопулярное решение - отступать в глубь страны. Такого всеми признанного военного гения как Наполеон, по мнению Барклая, должны погубить только огромные размеры Российской Империи. Но это может произойти при условии, если ему удастся сохранять основные силы русской армии до решающего сражения, когда соотношение сил даст шансы на победу.
    Отступая в глубь страны, армия будет все более и более усиливаться, благодаря вливающимся в нее маршевым пополнениям. В это же время армия Наполеона неизбежно по мере углубления в пределы России будет таять. Наполеон вынужден будет оставлять более или менее значительные воинские гарнизоны в городах и на растянувшихся на сотни верст коммуникациях, которые придется охранять.
    Поэтому Наполеон спешил разбить 1-ю и 2-ю русские армии, еще до их соединения. Так, активным маневром он помешал русским армиям соединиться под Витебском. Однако и русские армии также вынуждены были выделять значительные силы на прикрытие стратегических направлений. Поэтому генерал Барклай вывел 25-тысячный корпус под командованием генерала Витгенштейна для прикрытия дорог на Петербуг.
Русские войска отступали организованно, оказывали стойкость и упорство в аръергардных боях и отбрасывали наиболее зарвавшиеся части французской армии.
    Засада, устроенная атаманом Платовым у местечка Мир 10 июля, привела к блестящим результатам. 21 июля под Могилевым генерал Багратион крепко потрепал французов. 26 июля в Кобрине генерал Тормасов захватил в плен бригаду Кленгеля. 31 июля под Клястицами генерал Витгенштейн отбросил с большими потерями для него авангард части французских войск, устремившихся было в направлении к Петербургу. Успех этой блестящей операции омрачился известием о гибели славного воина суворовской школы генерала Кульнева. Об этом офицере-гусаре и храбром рубаке по всей армии ходили легенды. Это ему принадлежат слова: «Матушка Россия тем хороша, что хоть в одном углу ее, да дерутся!» (10)
    К чести генерала Барклая, он сумел, то и дело давая арьергардные бои, провести обе русских армии разными маршрутами к Смоленску, где они, наконец, и соединились. Ни один из полков русской армии не попал в окружение, «...ни одна (войсковая) часть не была отрезана» (11). За все отступление было потеряно только 20 орудий. Блестяще был проведен стратегический отход! Подобная операция, осуществляемая в непосредственном соприкосновении с войсками превосходящего по силам противника, как известно, - сложнейший из видов боевых действий! Заметим, что такой искусный отход осуществлялся в те времена, когда в военном деле преобладала именно маневренная, а не позиционная тактика, когда фронты воюющих сторон не простирались от моря и до моря. И при этом противником был сам Наполеон.

    1. Жилин П.А. Михаил Илларионович Кутузов. М.: Воениздат, 1978. С. 148.
    2. Керсновский А.А. История русской армии. М.: Воениздат, 1999. С. 171.
    3. Шильдер Н.К. Император Александр Первый, его жизнь и царствование. Спб., 1897. Т.3. С. 79.
    4. Цит. по: Мережковский Д.С. Наполеон. М.: Терра, 1998. С. 267.
    5. Цит. по: Воззвание к Великой армии 22 июня 1812 // Манфред. Наполеон Бонапарт. Сухуми, Алашара, 1989. С. 592.
    6. Московские ведомости №51, 26 июня 1812 г.
    7. Цит. по: Кобяков Ю.А. ВПК, 6-12 июня 2007 г.
    8. Клаузевиц К. 1812 год. Калуга, Штрихтон, 1997. С. 30.
    9. Там же. С. 41.
    10. Военная энциклопедия. - СПб. 1911. Т. ХIV. С. 392. 11. Клаузевиц К. -Указ.соч. С. 48.

Порохин С.А.,
полковник запаса,
кандидат философских наук.

Продолжение в след. номере