Благая весть
Люди до прихода Спасителя томились и напряженно ждали весточки, которая указала бы им новый, светлый путь, выход из грязного болота пороков и страстей, в котором они барахтались. С восторгом и радостью они встретили эту весть, назвали ее благой, и для человека не было и не могло быть более радостной и благой вести.
Весь мир перед тем временем, когда должен был прийти Спаситель, стонал в железных тисках Римского государства. <...> Это был расцвет римского могущества, эпоха Августа. Рим рос и богател. Все страны посылали свои дары сюда или в качестве дани, или как товары для торговли. Несметные сокровища собирались здесь. Недаром Август любил говорить, что он превратил Рим из каменного в мраморный... За новые развлечения, за изобретение удовольствий платили большие деньги. Но трудно было изобрести что-нибудь новое, достаточно сильное, чтобы возбудить притупленные нервы. Неизбежная скука надвигалась, как болотный туман, полный удушливых миазмов. Пресыщенная жизнь переставала быть жизнью.
Один из первых богачей того времени, император Тиверий, представляет едва ли не самый печальный образец этой пресыщенной скуки. Он - на острове Капри в чудной мраморной вилле; кругом плещутся лазурные волны Неаполитанского залива; <...> а он пишет сенату: «Я умираю каждый день... и зачем живу - не знаю»<...>
Для толпы устраивались в цирках и театрах даровые великолепные зрелища. Все это создавало условия легкой, праздной жизни и привлекало из провинции массы праздношатающегося люда. Мало-помалу в Риме и других больших городах скопились громадные толпы людей праздных, неспокойных, ленивых, привыкших жить за государственный счет, единственным желанием и постоянным воплем которых было: «Хлеба и зрелищ!»
<...> Если по общественной лестнице мы спустимся еще ниже, в класс рабов, то здесь мы найдем только непрерывные страдания и безпросветное горе. Раб даже не считался человеком. <...> Жизнь их была ужасна. За малейшую оплошность их били бичами или цепями до потери сознания. Зажимали шею в расщепленное полено и в таком положении оставляли на целые дни... Если же доведенные до отчаяния рабы поднимали бунт против своего господина, их распинали на крестах - казнь, считавшаяся самой позорной и мучительной <...>
Языческая религия не давала человеку никакого облегчения. В ней не было той благодатной таинственной силы, которая одна только может успокоить, ободрить и укрепить страждущее сердце и томящийся дух. Кроме того, римская религия времен пришествия Христа Спасителя очень многое заимствовала из восточных культов, полных сладострастия и распутства. В безумных, безпутных оргиях Востока можно было найти опьянение, временное забытье, но после этого скорбь становилась еще острее, отчаяние еще глубже.
Языческая философия также не могла удовлетворить человека, так как она учила только земному счастью и не освобождала мятущийся дух от оков мира и материи. <...> Бог философов - не живой, личный Бог, а судьба, неумолимая и слепая, под ударами которой человек впадает в отчаяние и погибает.
<...> Можно было бы ожидать, что указания нового пути и средства возрождения жизни найдутся в иудейском народе - единственном народе, сохранившем истинную религию и возвышенные понятия о Боге и жизни. Но иудейство само переживало тяжелый кризис. <...> Это видно из книг пророка Исайи, изображающих безотрадное нравственно-религиозное состояние израильского народа, его неблагодарность и измену Богу, его неверие, его разврат, его жестокость и вопиющую несправедливость. Огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их (Ис. 6, 10) <...> и здесь, среди избранного народа Божия, та же картина нравственного мрака и разложения. Иудейство, изменившее своему предназначению, находилось при последнем издыхании. Никогда еще не было более критического момента в истории человечества. Чувствовалось, что человечество зашло в тупик и без посторонней помощи Кого-то Великого и Сильного выйти оттуда не может. И вот среди лучших людей того времени все упорнее и напряженнее становится ожидание Великого Пророка, Который укажет человеку новые пути и спасет мир от гибели и разложения. В иудействе это ожидание существовало уже давно и питалось предсказаниями пророков, но и вне иудейства в лучших людях языческого общества чувствуется трепетное ощущение и страстное желание пришествия Спасителя и Избавителя мира. Весь мир находился в напряженном состоянии, и в эту-то великую и торжественную минуту рождается Господь Иисус Христос и проповедует людям Свое Евангелие, это Откровение новых путей возрождения и истинной жизни.
Это откровение было тою вестью Неба, которая выводила людей из тупика греха и отчаяния и которую так страстно и так напрасно ожидало человечество. Вот почему оно и было названо благою вестью, или Евангелием.
Но и теперь, когда столько веков прошло после появления Евангелия, оно не утратило своего значения и по-прежнему является для нас благой вестью, говорящей нам о высокой, чистой, святой жизни; по-прежнему, как маяк в бурную темную ночь, оно показывает нам единственный верный путь к вечному счастью и к Богу.
Свт. Василий, еп. Кинешемский
Беседы на Евангелие от Марка
Православный Новый год
Епископ Рашско-Призренский Артемий (из книги «Практическая веронаука»)
Что такое Православный Новый год? Почему он не отмечается вместе с гражданским Новым годом? Как его следует отмечать?
Поставленный вопрос составляет по сути часть вопроса отсчета времени или говоря проще, вопроса о календаре, который сотни лет интересует мир. Христианство зародилось во времена, когда в мире был принят Юлианский календарь (название происходит от имени Римского императора Юлия Цезаря, жившего в I в. до Рождества Христова). По этому календарю установлены и все христианские праздники, относящиеся к событиям из жизни Господа нашего Иисуса Христа и к истории Его Церкви. В первом веке христианства особое внимание уделялось вопросу о времени празднования Воскресения - Христианской Пасхи и остальных «переходящих» праздников.
В XVI в. папа Григорий VIII провел реформу действующего тогда Юлианского календаря, смысл которой состоял в исключении 11 дней, накопившихся из-за несовпадений календарных и астрономических лет. Этот новый календарь по имени папы Григория стал называться Григорианским, и так как он возник под влиянием папы римского, то был принят странами римо-католического запада. Православный же Восток оставался верен христианским канонам. Так возникли разногласия в праздновании христианских праздников. Для обычных мирян это стало основным различием, весьма ясным и очевидным, между римо-католиками и православными.
Со временем, в течение 300 лет, разница с 11 дней увеличилась до 13, такой она до сих пор и остается. Вот чем отличается Юлианский или православный стиль от Григорианского католического стиля исчисления времени. В течение сотен лет это никому не мешало. Каждый жил на своем месте, придерживаясь своей традиции и отмечал праздники по-своему. Но когда началось передвижение народов, политические и экономические миграции, особенно во времена создания новых государств после Первой мировой войны, разница в календаре стала серьезной политической помехой, усложняя дипломатические и еще больше экономические отношения между народами и государствами. Так как в начале XX в. запад с материальной точки зрения выглядел более благополучным, что связывалось с принятием нового Григорианского календаря, то считалось, что его утверждение является знаком всяческого преуспеяния. Тут и возникли существенные разногласия между новосозданными Югославскими странами и Православной Церковью, которая на веских основаниях настаивала на сохранении старого летоисчисления. Переход некоторых поместных церквей на новый календарь в начале 20-х гг. XX в. (Константинопольская Патриархия, Греческая, Румынская и некоторые другие Православные Церкви) привел к хаосу в богослужебном церковном годовом круге.
Так, новосозданная держава Южных славян, возникшая после Первой мировой войны, приняла новый стиль, а Сербская Православная Церковь осталась верна старому Юлианскому календарю. На старом стиле остались и некоторые другие поместные Православные Церкви (Русская, Болгарская, Иерусалимская). Получилось, что в одном государстве часть населения - римо-католики - хорваты славили Рождество Христово на 13 дней раньше православных сербов. Это касается и всех остальных праздников, в том числе и Нового года. Так возникла путаница во многих сербских умах - светская жизнь от рождения до смерти и общественные события проходили по новому, так называемому государственному календарю, а жизнь духовная и все церковные праздники остались при старом церковном летоисчислении.
Вот и случается иногда, что сербы говорят, будто день памяти святителя Николая отмечается 19 декабря, а не 6, Рождество Христово -7 января, а не 25 декабря, что совершенно неправильно. И так как мы податливы чуждым влияниям, не имеем твердой веры, то выходит, что хоть мы и православный народ, и даже славим Рождество Христово по старому стилю, но при этом многие сербы празднуют Новый год на семь дней раньше православного Рождества, по-римо-католически. А раз уж мы считаем себя народом православным, то мы не забываем отмечать Новый год и по старому стилю, то есть Православный Новый год.
Так как в Югославии Новый год по старому стилю всегда отмечали только сербы, то у нас он получил название Сербского Нового года, что тоже неправильно, ведь по старому стилю празднуют Новый год и многие другие православные народы, которые сохранили в Церкви старый Юлианский календарь, как и мы, сербы.
И другой вопрос: как следует отмечать Православный Новый год?
Истинному православному сербу известно, что Рождеству Христову в течение шести недель предшествует пост, и что всегда сначала бывает Рождество Христово, а потом Новый год.
И тот, кто это знает, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не будет праздновать римо-католический или государственный Новый год. В том числе и на работе все должно быть повседневным, соответственно посту и духовному приуготовлению к великому празднику Рождества Христова, когда прославляется на земле рождение Сына Божиего. А сам Православный Новый год следует отмечать молитвенно и торжественно, как и подобает проводить всякий великий христианский праздник. Не в еде и питии радость надо искать, не в грехах и безумствах, но в молитве и благоговении, как в навечерие Нового года, так и в день святого Василия Великого, первый день Нового года. В этот день следует пойти в церковь на службу Божию и особенными молитвами, которые посвящены этому дню, испросить Божие благословение на весь наступающий год, прося, чтобы Господь сохранил нас от всякой напасти, землетрясения, потопа, пожара, наводнения, кровопролития, меча, нападения иноземцев и от междоусобиц, чтобы год был плодоносный и благоприятный. Если до сих пор мы не испытали сладость и красоту празднования Православного Нового года, то попытаемся ощутить это теперь, и тогда Новый год действительно станет новым, то есть лучше прежнего.
Мир Божий! Христос родился! Счастливого и Богом благословенного Нового года!
Перевод с сербского
Екатерины Василевич