Ибо время близко...
О Церкви Христовой и ее борьбе с еретиками в наше время
«Богословский ответ на „Письмо епископа Диомида“ Юрия Максимова» в свете святоотеческого учения Православной Церкви
Продолжение. Начало в №10 (76).
|
|
 |
Святитель Феофан Затворник |
|
Святитель Филарет (Дроздов) |
Пункт пятый
В пятом пункте Обращения справедливо указывается на одобрение демократии как на очередное отступление нашей Церкви от чистоты Православия. Однако Георгий Максимов пытается оспорить и это, ссылаясь на текст Священного Писания об установлении самодержавного строя в древнем израильском народе (см.: 1 Цар. 8, 4–7), но не обращаясь к толкованию Святых Отцов, отчего снова ошибается.
Святые же Отцы, в частности, свт. Филарет Московский, так писали по поводу установления Самодержавной Власти. «Во времена неведения, когда люди забыли Творца своего <…> Бог – вместе с другими тайнами Своими – и тайну происхождения предержащей власти даже чувственным образом представил пред очами мира в избранном для сего народе еврейском; именно: в Патриархе Аврааме чудесно вновь сотворил он качество отца и постепенно произвел из него племя, народ и царство; Сам руководил патриархов сего племени; Сам воздвигал судей и вождей <…>Сам воцарил над ним царей, продолжая и над царями чудесное знамение Своей власти».
И в другом месте тот же Святитель пишет: «Но россиянин, может быть, спросил бы меня теперь: почему на поставленное Богом для одного народа (еврейского) и на обещанное одному Царю (Давиду) я смотрю как на общий закон для Царей и народов? И я не затруднился бы ответствовать: потому что закон, истекший от благости и премудрости Божией, без сомнения есть закон совершенный; а совершенного почему не предлагать для всех? Или ты думаешь изобрести закон, который был бы совершеннее, нежели закон, истекший от Божией благости и премудрости?» (Фомин С. Россия перед Вторым пришествием. ТСЛ, 1993. С. 100–101).
Не зная этих толкований данного места Священного Писания, Георгий Максимов впадает в ересь парерминевтов, так описанную преп. Иоанном Дамаскиным: «Они перетолковывают некоторые главы Божественных Писаний Ветхого и Нового Завета и понимают их на свой лад» (см.: «О ста ересях вкратце»). В ходе своего «ответа» Максимов неоднократно обвиняет авторов Обращения в этой ереси и призывает к пресечению подобной практики, но на это можно только посоветовать «богослову» извлечь прежде бревно из своего глаза…
Не потрудился Георгий Максимов ознакомиться и со святоотеческим толкованием на следующую цитату из Ветхого Завета, где якобы одобряется демократия (см.: 1 Мак. 8, 1–17).
Но если бы демократия была действительно лучшей формой правления и государственного устройства, то и Царствие Небесное было бы основано по этому принципу. Но тогда было бы уже не Царство, а «демократия небесная», что, конечно же, звучит кощунственно. Отсюда каждому православному ясно, что Монархия – наиболее совершенный государственный строй.
Свт. Филарет Московский пишет: «Как небо безспорно лучше земли, и небесное лучше земного, так же безспорно лучшим на земле должно быть признано то, что на ней устроено по образу небесного, как и сказано было Боговидцу Моисею: Виждь сотвориши по образу, показанному тебе на горе (Исх. 25, 40), то есть на высоте Боговидения. Согласно с этим Бог, по образу Своего небесного единоначалия, учредил на земле Царя; по образу Своего небесного вседержительства устроил на земле Царя самодержавного; по образу Своего царства непреходящего <…> поставил на земле Царя наследственного».
<...> «Не вдадимся в область умозрений и состязаний, в которой некоторые люди – более других доверяющие своей мудрости – работают над изобретением <…> лучших, по их мнению, начал для преобразования человеческих обществ <…> Но еще нигде и никогда не создали они такого тихого и безмолвного жития <…> Они умеют потрясать древние государства, но не умеют созидать ничего прочного <…> Они тяготятся отеческой и разумной властью Царя и вводят слепую и жестокую власть народной толпы и безконечные распри искателей власти. Они прельщают людей, уверяя, будто ведут их к свободе; в самом деле влекут их от законной свободы к своеволию, чтобы потом полноправно низвергнуть их в угнетение» (Фомин С. Указ. соч. С. 101).
Не следует смешивать Максимову очевидные понятия: одно дело – апостольская проповедь, а другое дело – христианское государственное строительство. Апостольской проповедью начинается христианская община, а если проповедь находит широкое распространение среди язычников, и правитель народа начинает задумываться о государственном устройстве, согласном со Словом Божиим, тогда ему невозможно ничего лучшего желать для своего народа, чем самодержавная монархия.
Рассуждая на тему «богоизбранности» демократии, Максимов весьма лукаво переводит разговор на американскую демократию. «С тех пор (1869 г. – Примеч. ред.), так или иначе, Америку в своих трудах и письмах упоминали святитель Феофан Затворник, преподобный Варсонофий Оптинский, святитель Николай Японский, священномученик Иларион (Троицкий). Я внимательно просмотрел эти упоминания, – пишет Максимов, – никто из них не порицал форму ее государственного строя».
Однако приписывать святым собственные ошибочные взгляды весьма непорядочно. Достаточно бегло ознакомиться с трудами упомянутых Максимовым святых, чтобы убедиться в их приверженности к монархическому строю.
В России демократическое движение возникло гораздо раньше, чем в США. Есть и оценки этому политическому строю в творениях Святых Отцов Русской Церкви. Начнем с преп. Серафима Саровского. В его время уже существовали тайные масонские ордена, которые готовили свержение Самодержавной Монархии и установление республиканской демократии. «Все то, что носит название „декабристов“, „реформаторов“ и, словом, принадлежит к „бытоулучшительной партии“ – есть истинное антихристианство, которое, развиваясь, приведет к разрушению Христианства на земле и отчасти Православия и закончится воцарением антихриста…», – говорит Святой (Фомин С. Указ. соч. С. 348).
В своей беседе с Н.А. Мотовиловым Старец «пространно любил объясняться о сем, хваля усердие и ревность верноподданных к Царю и желая явственнее истолковать, сколько сии две добродетели христианские угодны Богу, говаривал: „После Православия они суть первый долг наш русский и главное основание христианского благочестия“. Часто от Давида он переводил разговор к нашему великому Государю Императору (Николаю I) и по целым часам беседовал со мной о нем и о царстве Русском; жалел о зломыслящих противу Всеавгустейшей Особы Его. Явственно говоря мне о том, что они хотят сделать, он приводил меня в ужас; а рассказывая о казни, уготовляемой им от Господа, и удостоверяя меня в словах своих прибавлял: Будет это непременно» (Там же. С. 99–100).
Вот мнение современника преп. Серафима – святителя Филарета Московского: «Служа верно Царю земному, мы служим Царю Небесному… Народ, чтущий Царя, благоугождает чрез сие Богу, потому что Царь есть устроение Божие» (Там же. С. 102).
Другой Святитель XIX века, епископ Феофан Затворник, 8 сентября 1864 г. писал: «Издавна охарактеризовались у нас коренные стихии жизни русской, и так сильно и полно выражаются привычными словами: Православие, Самодержавие и Народность. Вот что надо сохранять! Когда ослабеют или изменятся сии начала, русский народ перестанет быть русским. Он потеряет тогда свое священное трехцветное знамя» (Там же. С. 92).
А вот что писал 14 мая 1908 г. святой праведный Иоанн Кронштадтский: «Никто не может поставлять на царство ни одного царя земного, кроме Царя Небесного – Бога. Не сам собой, а Богом царь царствует. Бог назначил в России быть царям из рода Романовых и этот род, по милости Божией, царствует <…> а вы, друзья, крепко стойте за царя, чтите, любите его, любите святую Церковь и Отечество, и помните, что Самодержавие – единственное условие благоденствия России; не будет самодержавия – не будет России; заберут власть евреи, которые сильно ненавидят нас» (Там же. С. 104).
Это пророчество Кронштадтского Светильника сегодня уже исполнилось. Достаточно ознакомиться с обращением к олигархам Эдуарда Тополя в «Независимой Газете», чтобы это понять.
В подстрочном примечании на с. 96 Георгий Максимов пишет: «Мне кажется, что византийские отцы Церкви, если бы увидели современный тип государственного устройства, могли бы употребить слово „царь“ и для нынешних президентов».
Но мудрая русская поговорка гласит: «Когда кажется, креститься надо». «Истинный Государь есть образ одушевлен Царя Небесного», – говорил преп. Максим Грек. «Запомните, если не будет Монархии, не будет и России, – писал св. прав. Иоанн Кронштадтский. – Только монархический строй дает прочность России. При конституции она вся разделится по частям».
Святой Царь-Мученик Николай II в 1904 г. писал графу Витте: «Да я никогда, ни в каком случае не соглашусь на представительный образ правления, ибо я его считаю вредным для вверенного мне Богом народа». Священномученик Владимир Киевский говорил: «Священник – не монархист недостоин стоять у Св. Престола, – священник-республиканец – всегда маловер. Монарх посвящается на власть Богом, – президент получает власть от гордыни народной; Монарх силен исполнением заповедей Божиих, президент держится у власти угождением толпе; Монарх ведет верноподданных к Богу, президент отводит избравших его от Бога».
Завершим же обсуждение этой темы грозными словами Кронштадтского Пастыря: «Умолкните же вы, мечтательные конституционалисты и парламентаристы! Отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн! Потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (Мф. 16, 23), сказал Господь Петру – пререкавшему. Отойдите и вы, противящиеся Божию велению. Не вам распоряжаться престолами царей земных. Прочь, дерзновенные, не умеющие управлять и сами собою, но препирающиеся друг с другом, и ничего существенно полезного для России не сделавшие. От Господа подается власть, сила, мужество и мудрость царю управлять своими подданными» (Фомин С. Указ. соч. С. 103).
Эти слова Святого, безусловно, относятся и к Георгию Максимову.
Далее Максимов высказывает свое непонимание вопроса о нарушении соборной клятвы, данной нашими предками Дому Романовых в 1613 г. Максимов пишет: «Стоит напомнить, что Земские соборы – это не церковные соборы, а общественные собрания представителей „всея земли“, на которых вырабатывалось единодушное решение по той или иной политической проблеме. Однако не совсем понятно, какое отношение это имеет к нам?»
Чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо обратиться к истории Древней Руси. В гражданском порядке у нас сложилась издавна система вечевых сходов как высший орган самоуправления. Она была отменена распоряжением первого русского Царя Иоанна Васильевича Грозного, который провел первый Земский собор.
«Царь Иоанн IV не просто отменил вечевые порядки в обновленной Руси, – пишет митр. Иоанн (Снычев), – он создал гораздо больше – предложил новую форму государственного управления с участием законно оформленного народного представительства, которое продолжало совершенствоваться и развиваться в последующие годы… Особенность Собора как одновременно духовного и юридического акта заключается в том, что окончательным свидетельством его истинности и богоугодности является лишь зримое благотворное влияние соборных решений на жизнь общества, а не те или иные формально-правовые признаки. Такая оговорка необходима с учетом того, что история знает формально безупречные „разбойничьи“ соборы, оставшиеся в памяти потомков примером пагубного своеволия светских и церковных политиков».
В этом положении отчетливо звучит ответ на вопрос Максимова, чем клятвы соборов 912, 987, 1043, 1686 гг., которые давали наши предки, отличаются от клятв 1613 г. Эти соборы не подтвердили своей истинности благотворным влиянием на жизнь общества, а Собор 1613 г. определил поступательное развитие жизни Государства Российского на три века вперед, вплоть до 15 марта 1917 г.
Иеромонах Симеон (Сарычев)
Продолжение следует