Дедушка

рассказ

    Круглые электронные часы возле продуктового магазина показывали без четверти четыре. Славка просил позвонить в четыре («только обязательно, а то на себя пеняй – другие желающие найдутся!»), – он как раз все разузнает про гуппешек для аквариума.
    Алеша подошел к желтой будке автомата, нащупал в кармане телефонную карту, гулко бухнул дверью, быстро набрал Славкин номер.
    Короткие противные гудки. Занято...
    Алеша набрал тот же номер еще раз. Опять гудки.
    «Болтун несчастный», – почему-то со злостью подумал мальчишка.
    Если бы не рыбки, Алеша со Славкой и связываться бы не стал. Какой-то он скользкий, этот Славка... Вот скоро и у него, у Алеши, гуппешки будут, и когда мальки появятся – так он их просто так дарить будет, от души, не как Славка.
Алеша набрал номер в третий раз – снова занято. Надо ждать. Набирать и ждать, что еще остается делать?
    Вся внутренняя железная стенка будки была исписана номерами телефонов. Крупно и помельче – карандашом, гвоздем. Вот здесь, кажется, губной помадой. Надо же!
От нечего делать Алеша стал рассматривать эти номера. Зачем людям надо, чтобы все знали, кому они только что звонили? А почему только что? Boт одна запись, глубоко процарапанная чем-то ocтрым, проржаветь уже успела.
    А вот этот номер написан аккуратненько, не торопясь. Каким-то особым карандашом, жирной черной линией. Почему-то в стороне от всех остальных. Кажется, такими карандашами пользуются художники.
    Славкин номер снова отозвался короткими гудками. И тогда, сам не зная зачем, Алеша вдруг набрал тот, чужой черный номер со стенки. Просто так, потому что…
    Длинные гудки. Где-то там, неизвестно где, зазвонил телефон. Никто не брал трубку, очень долго никто не брал трубку.
    Алеша совершенно успокоился. Ну и что же, что позвонил? А там никого нет, никто не будет волноваться: кто звонил да зачем? Никто даже и не узнает...
    – Слушаю, – вдруг тихим хриплым голосом заговорила телефонная трубка. – Слушаю, кто говорит?
    Еще можно было, ни слова не говоря, быстро нажать на рычаг, и тот человек стал бы думать, что кто-то ошибся номером, не туда попал.
    Но было в этом тихом голосе что-то такое, от чего Алеша неожиданно для себя произнес:
    – Это я...
    Невидимый человек совсем не удивился, даже наоборот. Голос его как-то сразу потеплел, стал звонче. Или это только показалось Алеше?
    – А, малыш! Здравствуй, малыш! Я очень рад, что ты позвонил. Я ждал твоего звонка, малыш... Ты как всегда торопишься, да?..
    Алеша не знал, что ответить. Тот человек, конечно, принял его за кого-то другого, надо было немедленно сказать ему об этом, извиниться.
    – Да что ж, дело молодое, я все понимаю. Как… папа? – голос почему-то немножко запнулся перед словом «папа». – У него как, все в порядке?
    Алеша представил своего папу, сильного, красивого, молодого папу. Скоро отец вернется с работы.
    – Да-а... – сказал Алеша в трубку.
    Человек на другом конце провода как-то неопределенно хмыкнул, секунду помолчал, будто что-то обдумывая, потом снова заговорил.
    – Ну, а в школе у тебя как?
    – В школе... нормально... – пробормотал Алеша.
    Собеседник, видимо, что-то почувствовал, голос его снова стал таким же хриплым, как и в начале разговора.
    – Да что ж я, старый, заболтался? Ты, наверное, сейчас в бассейн? Или в студию? Бежишь, да? Ну, беги! Спасибо, что позвонил. Я ведь каждый день жду, ты же знаешь.
    – До свидания, – сказал Алеша и нажал рукой на рычаг.
    Медленно, словно на ватных ногах, вышел мальчишка из желтой будки, прислонился затылком к холодному стеклу. Откуда-то из-за угла дома выбежала маленькая комнатной породы грязная собачонка. Наверное, бездомная или потерявшаяся. В зубах она держала огромный надкусанный беляш, – выронил кто-то или стащила, – добыча немалая.
    Собачонка остановилась невдалеке от Алеши, забилась в угол за телефонной будкой – чтобы не затоптали ненароком вместе с беляшом. С ног до головы оглядела своего случайного соседа: мол, кто ты такой, беляш у меня не отнимешь?
    – Не отберу, не бойся, – устало сказал Алеша собаке и пошел к дому.
    О Славке и его аквариуме он даже не вспомнил.
    Весь следующий день Алеша думал о человеке, чей номер телефона написан жирным черным карандашом на стенке телефонной будки. Странно думать о старике, о котором почти совершенно ничего не знаешь и только слышал его тихий хриплый голос. Тот очень ждал звонка какого-то «малыша» – и это все.
    На стенках обычно царапают номер, который дали в справочной. «Малыш» наверняка хорошо знает того человека, бывал у него дома, раз уж тот так ждет его звонка!
    Алеша зачем-то представил себе будку, стенку с номерами.
    Тот номер он видел отчетливо, во всех подробностях, каждую цифру. И решил позвонить еще раз. Чтобы рассказать все, как получилось… извиниться. А там – будь что будет.
    Дома был телефон, но мальчишка все-таки отправился к той желтой будке. Все нацарапанные номера были на месте, и тот, написанный необычным карандашом, так же чернел в стороне от других. Ни в одной цифре Алеша не ошибся, когда представлял его утром.
    На этот раз трубку сняли сразу.
    – Здравствуй, малыш! Я почему-то был уверен, что ты и сегодня позвонишь мне! Молодец, не забываешь деда!
    – Я... – начал было Алеша, но незнакомый человек перебил его:
    – Знаю, знаю, что занят! Читал в «Вечерке» про твою выставку, молодчина, так держать! Это для деда главное! Ведь и школа еще, и бассейн, в твои-то годы! Сейчас посвободней стал?.. Может, зайдешь когда?
    Теперь Алеша просто обязан был сказать, что он – это не он! То есть, конечно, он, – но совсем не «малыш»! Вернее, не тот, за кого его принимают.
    Но человек понял молчание Алеши по-своему:
    – Папа, да?.. Ты знаешь, малыш, я ведь почти не выхожу... Раны мои, будь они неладны! Вот, перебрался поближе к телефону, как чувствовал.
    – Раны?.. – ужаснулся Алеша.
    – Я ж тебе рассказывал, малыш. Ты, правда, совсем еще крохой был, позабыл все, наверное? Я еще когда на «Ильюхе-горбатом» летал, были дела. Да ты вот позвонил, и мне легче. Мне совсем хорошо.
    Алеша вдруг понял, что он просто не может сказать этому старому, израненному в боях человеку, что он, Алеша, обыкновенный обманщик.
    – Ты опять торопишься, малыш?.. Молодость всегда торопится, надо успевать, а как же! Ну, беги, заболтался дед твой... Звони, малыш, прошу тебя, звони!
    Алеша на этот раз даже не успел сказать «до свидания», трубка по-комариному запищала. Не больно-то разговорчив, видно, этот самый «малыш», если его дед почти на полуслове вдруг заканчивает разговор.
    Алеша нажал на рычаг, но потом снова поднес трубку к уху. Как такая простая мысль не пришла ему в голову раньше? Ведь есть же справочная «09»!
    – Справок об адресах не даем, – скучным голосом ответила мальчишке женщина, – могу дать номер телефона.
    А зачем Алеше номер телефона, когда он и так его хорошо знает...
    Вечером, когда отец читал газеты, Алеша как бы случайно, вскользь спросил у него:
    – Папа, а что такое «Ильюха-горбатый»?
    – «Ильюха-горбатый»? – отец очень удивился. – А почему ты спрашиваешь?
    – Просто интересно.
    – Это самолет такой был. Грозный очень самолет, штурмовик Ил-2, во время войны. Немцы его страшно боялись, называли «черной смертью».
    – А наш дедушка тоже воевал на «Ильюхе-горбатом»?
    Отец посмотрел на Алешу очень долгим взглядом, потом убрал газеты в сторону и ответил:
    – Нет, Алеша. Я же тебе рассказывал. Наш дедушка был танкистом... Он и погиб в танке. Геройски погиб, в бою, прямое попадание...
    – Папа, а вот если бы... если бы у нас сейчас был дедушка, мы бы...
    – Что, Алеша?
    – Мы бы... ходили к нему? Хотя бы изредка?
    – Алеша... – отец положил руку Алеше на плечо. – Если бы мой отец был жив...
    И он ничего больше не сказал, большой и сильный человек. И Алеша подумал, что вот так мог погибнуть на своей страшной «черной смерти» и дед этого неизвестного «малыша».
    Но «малышу» удивительно, просто невероятно в жизни повезло! И отцу «малыша» повезло, и...
    И надо обязательно, просто необходимо позвонить тому человеку.
    Голос старика был почти веселым.
    – Ну, малыш, у меня теперь каждый день праздник! Тетя Маша только что ушла, прибиралась тут у меня, ну, я подсел к телефону, думаю: позвонишь, не позвонишь? И вот!.. Как дела, малыш?
    – Нормально! – неожиданно для себя ответил Алеша. – А ты-то как, расскажи поподробнее, пожалуйста.
    Никогда раньше не смог бы Алеша так вот просто обратиться на «ты» к совершенно незнакомому взрослому человеку. Старик очень удивился. Видно, не привык, чтобы его делами кто-то интересовался.
    – А что тебе рассказать? У меня все по-прежнему. Дела-то стариковские.
    – А ты видел в войну танки?
    – Танки? Я их с воздуха прикрывал. Эх, малыш, было однажды...
    Голос старика стал звонким, молодым и веселым, казалось, он сидит в кабине своего грозного самолета, а не в пустой стариковской квартире. И бой вокруг, на земле и в небе. И далеко внизу идет на врага крохотный, как букашка, танк. И только он, пилот «черной смерти», грозного «Ильюхи-горбатого», еще может спасти эту малявку от прямого попадания...
    Дядя Володя, сосед Алешки с девятого этажа, работал в милиции. В милиции знают все.
    – Мы знаем все, – подтвердил дядя Володя, но когда узнал, чего хочет от него Алеша, нахмурился и сказал твердо и официально:
    – Не положено!
    Должно быть, вид у мальчика был при этом какой-то необычный, такой, что дядя Володя не сумел сразу закончить разговор и уже другим тоном спросил:
    – Девчонка?
    Алеша даже не понял сначала. А потом сбивчиво рассказал все. И так посмотрел на дядю Володю, что тот сказал:
    – Вижу, что надо. Сделаем.
    И на следующий день принес Алеше маленькую бумажку с адресом и фамилией.
    Жил старый летчик не очень далеко, за вокзалом, остановок шесть на автобусе. Кирпичный трехэтажный дом с одним-единственным подъездом стоял в глубине запущенного то ли парка, то ли сада. Алеша подошел к подъезду, внимательно прочитал табличку над дверью. Все правильно.
    Квартира летчика должна быть на втором этаже, а окна...
    Да, окна выходят сюда. Алеша отошел от дома.
    Вот это окно и, может быть, вот то тоже.
    Начинался вечер, было уже довольно темно, и в крайнем окошке, которое, безо всяких сомнений, принадлежало летчику, горел свет. «Да он же почти не выходит из дому!» – подумал вдруг Алеша.
    Теперь надо только подняться, позвонить в дверь... или постучать. Алеша вдруг понял, что даже не может представить, что произойдет потом.
    Ведь старый летчик-то до сих пор думает, что каждый день разговаривает с «малышом», своим внуком. Может быть, узнав правду, просто выставит его, Алешу, за дверь, даже разговаривать не захочет!..
    Надо сначала хотя бы предупредить старика, мягко и деликатно, а уж там…
    В темноте будки кнопок с цифрами почти не было видно, и Алеша с трудом, почти на ощупь набрал знакомый номер.
    Длинные гудки... Значит, там, на втором этаже, сейчас вовсю трезвонит телефон.
    Но никто не поднимал трубку. Алеша стоял в темной будке и слушал, слушал эти длинные гудки.
    Наверное, дедушки просто нет дома, он куда-нибудь вышел и... Сердце Алеши вдруг начало гулко колотиться, так что слышно, наверное, было на соседней улице. Свет в комнате!..
    Ведь он же видел свет в квартире летчика... Значит, никуда он не вышел, он там, в комнате!
    Он там, израненный старый человек, один!
    С ним что-то случилось, – и надо бежать, не разбирая дороги, стучать во все двери, потому что случилось что-то с Алешиным дедушкой, бывшим военным летчиком, которого он, Алеша, никогда раньше не видел!..
    – Это ты?.. – услышал вдруг мальчишка в трубке тихий хриплый голос. – Я сразу понял, что это ты… Ты звонишь из того автомата, что внизу?.. Поднимайся, я открыл дверь. Будем знакомиться, внук…

Сергей Георгиев