26 декабря Православная Церковь вспоминает страдание пяти святых Севастийских мучеников: Евстратия, Авксентия, Евгения, Мардария и Ореста. Они жили в городе Севастии, в Армении и пострадали за Христа при императоре Диоклетиане (284-305).
В числе первых христиан, принявших тогда мучения, был пресвитер Аравийской церкви, мученик Авксентий, заключенный в темницу. Видя непоколебимость христиан, градоправитель Саталиона, благородный военачальник Евстратий, бывший тайным христианином, тоже решился на открытое исповедание веры, за что был подвергнут пыткам. Его избивали, жгли огнем, надевали железные сапоги. После этих жестоких мучений его сожгли, а Авксентия обезглавили.
Увидев их страдальческую смерть, святой Мардарий, который был из простого народа, также исповедал свою веру и был повешен вниз головой. Перед кончиной он произнес молитву: «Владыко Боже, Отче Вседержителю, Господи Сыне Единородный Иисусе Христе, и Святый Душе, Едино Божество, едина сила, помилуй мя, грешнаго, и имиже веси судьбами, спаси мя, недостойнаго раба Твоего, яко благословен еси во веки веков. Аминь». Эти предсмертные слова Мардария стали общецерковной молитвой, которая читается в конце третьего часа и на полунощнице.
Страшные мучения претерпел и святой Евгений. Ему вырвали язык, отрубили руки и ноги, а потом отсекли голову мечом. Молодой воин Орест тоже исповедал себя христианином и за это предстал перед судом. Он был приговорен к сожжению на раскаленном железном ложе, куда взошел, укрепляемый молитвой святого Евстратия. Эта молитва читается теперь на субботней полунощнице:
Велича́я, велича́ю Тя, Го́споди, я́ко призре́л еси́ на смире́ние мое́, и не́си мене́ затвори́л в рука́х вра́жиих, но спасл еси́ от нужд ду́шу мою́. И ны́не Влады́ко, да покры́ет мя рука́ Твоя́, и да прии́дет на мя ми́лость Твоя́, я́ко смяте́ся душа́ моя́, и боле́зненна есть во исхожде́нии свое́м, от окая́ннаго моего́ и скве́рнаго телесе́ сего́. Да не когда́ лука́вый сопоста́та сове́т сря́щет, и препне́т ю́ во тме, за неве́домыя и ве́домыя в житии́ сем бы́вшия ми грехи́. Ми́лостив бу́ди ми, Влады́ко, и да не у́зрит душа́ моя́ мра́чнаго взо́ра лука́вых де́монов, но да прии́мут ю́ А́нгели Твои́ све́тлии и пресве́тлии. Даждь сла́ву и́мени Твоему́ свято́му, и Твое́ю си́лою возведи́ мя на Боже́ственное Твое́ суди́ще, внегда́ суди́тися ми, да не прии́мет мя рука́ кня́зя мiра сего́, е́же исто́ргнути мя, гре́шника, во глубину́ а́дову, но предста́ни ми, и бу́ди ми Спас и Засту́пник. Теле́сныя бо и сия́ муче́ния, весе́лия суть рабо́м Твои́м. Поми́луй, Го́споди, оскверни́вшуюся страстьми́ жития́ сего́ ду́шу мою́: и чи́сту ю́ покая́нием и испове́данием приими́, я́ко благослове́н еси́ во ве́ки веко́в, ами́нь.
+++
Бог щедро награждает верных рабов Своих: за временные и скоропреходящие страдания мучеников Он посылает им вечное и величайшее блаженство на небе. В чем же состоит это блаженство истинных рабов Христовых и всех праведных людей, живших на земле свято, чисто и добродетельно? Святитель Тихон Задонский так изображает состояние блаженной жизни:
«В горнем Иерусалиме нет страха от иноплеменников, нет боязни от врагов, нет опасности от болезни, смерти, глада, хлада, нищеты, вражды, ненависти, злобы и прочих зол; не слышится там жалобы, удалилися отсюда плач, печаль и воздыхание, нет попечения о пище, питии, одежде, о доме и домашних; нет там бури и непогоды, но всегда благоприятное ведро; нет утра, вечера, ночи, но всегда день; нет осени и зимы, но всегда прекрасная и благорастворенная весна и лето; не слышится, не видится, не чувствуется там ничего, разве благоприятное, веселое и любезное. Там жители всегда бдят, но никогда не утруждаются, всегда живут, но смерти не чают; там житие без труда, радость без печали, здравие без немощи, богатство без потери, честь без опасности и страха, удовольствие без оскудения, блаженство без бедствия; там день без ночи, ведро без непогоды, солнце без облаков, свет без тьмы, сияние без мглы, нет там стараго, слепого, хромого, разслабленнаго, безобразнаго, но все в цветущей юности, красной доброте и возрасте мужа совершенна, в мере возраста исполнения Христова; там никто ни обидит, ни обиждется, ни ненавидит, ни ненавидимым бывает, ни гневается, ни досаждает, ни озлобляется, ни озлобляем бывает; никто иному не завидит; всякий доволен тем, что имеет, потому что более того, что имеет, не желает; тем утешается блаженством, которое выше не восходит; тою славою и честию венчается, которой более не ищет».
«В том преславном и блаженнейшем гражданстве совершеннейшая тишина, мир, любовь, между блаженными гражданами, друг о друге радость, утеха и веселие: потому что друг друга любят, как себя, и друг о друге радуются как о себе: ибо друг друга видят в блаженстве, как и себя».
(«Творения свт. Тихона, еп. Воронежского», ч. IX, стр. 108-109)
Тропарь мученикам Евстратию, Авксентию, Евгению, Мардарию и Оресту Севастийским, глас 4
Мученик всечестных светлость,/ пяточисленных страстотерпцев воспоем,/ славу земных презревших,/ солнца светлаго Евстратия,/ премудраго витию со страдальцы,/ на огнь и муки дерзнувших за всех Царя Христа/ и от престола Того славы почестьми венцев обдаренных./ Тех молитвами, Христе Боже,// спаси души наша.
В числе первых христиан, принявших тогда мучения, был пресвитер Аравийской церкви, мученик Авксентий, заключенный в темницу. Видя непоколебимость христиан, градоправитель Саталиона, благородный военачальник Евстратий, бывший тайным христианином, тоже решился на открытое исповедание веры, за что был подвергнут пыткам. Его избивали, жгли огнем, надевали железные сапоги. После этих жестоких мучений его сожгли, а Авксентия обезглавили.
Увидев их страдальческую смерть, святой Мардарий, который был из простого народа, также исповедал свою веру и был повешен вниз головой. Перед кончиной он произнес молитву: «Владыко Боже, Отче Вседержителю, Господи Сыне Единородный Иисусе Христе, и Святый Душе, Едино Божество, едина сила, помилуй мя, грешнаго, и имиже веси судьбами, спаси мя, недостойнаго раба Твоего, яко благословен еси во веки веков. Аминь». Эти предсмертные слова Мардария стали общецерковной молитвой, которая читается в конце третьего часа и на полунощнице.
Страшные мучения претерпел и святой Евгений. Ему вырвали язык, отрубили руки и ноги, а потом отсекли голову мечом. Молодой воин Орест тоже исповедал себя христианином и за это предстал перед судом. Он был приговорен к сожжению на раскаленном железном ложе, куда взошел, укрепляемый молитвой святого Евстратия. Эта молитва читается теперь на субботней полунощнице:
Велича́я, велича́ю Тя, Го́споди, я́ко призре́л еси́ на смире́ние мое́, и не́си мене́ затвори́л в рука́х вра́жиих, но спасл еси́ от нужд ду́шу мою́. И ны́не Влады́ко, да покры́ет мя рука́ Твоя́, и да прии́дет на мя ми́лость Твоя́, я́ко смяте́ся душа́ моя́, и боле́зненна есть во исхожде́нии свое́м, от окая́ннаго моего́ и скве́рнаго телесе́ сего́. Да не когда́ лука́вый сопоста́та сове́т сря́щет, и препне́т ю́ во тме, за неве́домыя и ве́домыя в житии́ сем бы́вшия ми грехи́. Ми́лостив бу́ди ми, Влады́ко, и да не у́зрит душа́ моя́ мра́чнаго взо́ра лука́вых де́монов, но да прии́мут ю́ А́нгели Твои́ све́тлии и пресве́тлии. Даждь сла́ву и́мени Твоему́ свято́му, и Твое́ю си́лою возведи́ мя на Боже́ственное Твое́ суди́ще, внегда́ суди́тися ми, да не прии́мет мя рука́ кня́зя мiра сего́, е́же исто́ргнути мя, гре́шника, во глубину́ а́дову, но предста́ни ми, и бу́ди ми Спас и Засту́пник. Теле́сныя бо и сия́ муче́ния, весе́лия суть рабо́м Твои́м. Поми́луй, Го́споди, оскверни́вшуюся страстьми́ жития́ сего́ ду́шу мою́: и чи́сту ю́ покая́нием и испове́данием приими́, я́ко благослове́н еси́ во ве́ки веко́в, ами́нь.
+++
Бог щедро награждает верных рабов Своих: за временные и скоропреходящие страдания мучеников Он посылает им вечное и величайшее блаженство на небе. В чем же состоит это блаженство истинных рабов Христовых и всех праведных людей, живших на земле свято, чисто и добродетельно? Святитель Тихон Задонский так изображает состояние блаженной жизни:
«В горнем Иерусалиме нет страха от иноплеменников, нет боязни от врагов, нет опасности от болезни, смерти, глада, хлада, нищеты, вражды, ненависти, злобы и прочих зол; не слышится там жалобы, удалилися отсюда плач, печаль и воздыхание, нет попечения о пище, питии, одежде, о доме и домашних; нет там бури и непогоды, но всегда благоприятное ведро; нет утра, вечера, ночи, но всегда день; нет осени и зимы, но всегда прекрасная и благорастворенная весна и лето; не слышится, не видится, не чувствуется там ничего, разве благоприятное, веселое и любезное. Там жители всегда бдят, но никогда не утруждаются, всегда живут, но смерти не чают; там житие без труда, радость без печали, здравие без немощи, богатство без потери, честь без опасности и страха, удовольствие без оскудения, блаженство без бедствия; там день без ночи, ведро без непогоды, солнце без облаков, свет без тьмы, сияние без мглы, нет там стараго, слепого, хромого, разслабленнаго, безобразнаго, но все в цветущей юности, красной доброте и возрасте мужа совершенна, в мере возраста исполнения Христова; там никто ни обидит, ни обиждется, ни ненавидит, ни ненавидимым бывает, ни гневается, ни досаждает, ни озлобляется, ни озлобляем бывает; никто иному не завидит; всякий доволен тем, что имеет, потому что более того, что имеет, не желает; тем утешается блаженством, которое выше не восходит; тою славою и честию венчается, которой более не ищет».
«В том преславном и блаженнейшем гражданстве совершеннейшая тишина, мир, любовь, между блаженными гражданами, друг о друге радость, утеха и веселие: потому что друг друга любят, как себя, и друг о друге радуются как о себе: ибо друг друга видят в блаженстве, как и себя».
(«Творения свт. Тихона, еп. Воронежского», ч. IX, стр. 108-109)
Тропарь мученикам Евстратию, Авксентию, Евгению, Мардарию и Оресту Севастийским, глас 4
Мученик всечестных светлость,/ пяточисленных страстотерпцев воспоем,/ славу земных презревших,/ солнца светлаго Евстратия,/ премудраго витию со страдальцы,/ на огнь и муки дерзнувших за всех Царя Христа/ и от престола Того славы почестьми венцев обдаренных./ Тех молитвами, Христе Боже,// спаси души наша.