По-прежнему в колонии. По-прежнему так и не вывезли в тюремную больницу в Адыгею. Между тем, несколько дней назад одномоментно очень болезненно с утра вышло три или четыре камня из левой почки. Так и не понял от боли, сколько. Успел поймать один из них. Размер 10х7 мм. Показательно, что когда меня около месяца назад вывозили на вольную больницу в Приморско-Ахтарск, в результатах УЗИ написали о камнях слева 1-2 мм. Врут, чтобы ничего не делать для фиксации реального состояния здоровья находящихся здесь арестантов.
Из санчасти выписали дней десять назад без всяких на то показаний и объяснений. Требуют выходить на проверки на плац в жару, вопреки здравому смыслу и ситуации со здоровьем людей, нуждающихся в квалифицированной медпомощи, а не в принуждении в стоянии на ежедневных проверках два раза в день, когда необходим постельный режим.
Безусловно, актуально то, о чем я написал совсем недавно в своем тексте о достойном несении Креста каждым из нас. Но, увы, ситуация с преступной халатностью сотрудников ФСИН России по медицинской части, описанная мной ранее, в частности, в статьях «Несвободные, больные и бесправные: арестованная область» и «Опасные игры с людскими судьбами: патология бесчестия», теперь начинает явно и грубо наблюдаться и в том месте, куда меня забросили недруги России и мои личные, на профессиональном поприще.
Сегодня под вечер вновь стрельнуло резко вверх артериальное давление до цифры 170/120. Регулярно сообщаю об этих скачках и проблемах с почками фельдшерицам в санчасть колонии, почему-то считающимся здесь врачами, однако они не считают необходимым записывать мои жалобы и симптомы в историю болезни и оформлять вообще посещение здесь любых больных как прием.
Все это ожесточает и без того израненные несправедливостью современной российской судебно-правовой системой сердца. Поэтому с грустью в душе и непониманием, для чего вообще создана УФСИН, смею напомнить ее директору и его многочисленным заместителям, призванным контролировать качество несения службы сотрудниками на местах, мудрое наставление великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского:
«Кто может сказать, что выследил глубину этих погибших сердец и прочел в них сокровенное от всего света? Но ведь можно же было, во столько лет, хоть что-нибудь заметить, поймать, уловить в этих сердцах хоть какую-нибудь черту, которая бы свидетельствовала о внутренней тоске, о страдании. Но этого не было, положительно не было. Да, преступление, кажется, не может быть осмыслено с данных, готовых точек зрения, и философия его несколько потруднее, чем полагают.
Конечно, остроги и система насильных работ не исправляют преступника; они только его наказывают и обеспечивают общество от дальнейших покушений злодея на его спокойствие. В преступнике же острог и самая усиленная каторжная работа развивают только ненависть, жажду запрещенных наслаждений и странное легкомыслие. Но я твердо уверен, что знаменитая келейная система достигает только ложной, обманчивой, наружной цели. Она высасывает жизненный сок из человека, нервирует его душу, ослабляет ее, пугает ее и потом нравственно иссохшую мумию, полусумасшедшую представляет как образец исправления и раскаяния.
Конечно, преступник, восставший на общество, ненавидит его и почти всегда считает себя правым, а его виноватым. К тому же, он уже потерпел от него наказание, а через это почти считает себя очищенным, сквитавшимся» (Ф.М. Достоевский «Записки из мертвого дома», ч. 1, гл. I).
Тот, кто не замечает очевидного, всегда проиграет в итоге. То, что я вижу вокруг сейчас – это проигрыш. Так не исполняют наказания и не исправляют преступников – так лишь усиливают их убеждения в том, что они в будущем после освобождения обязаны поквитаться с тем уродливым монстром в погонах, который запихнул их сюда и издевался над ними годами, превращая их со временем в дряхлых, больных и немощных людей, пришедших сюда, за решетку, куда более здоровыми и насыщенными надеждой и верой в будущую счастливую жизнь после возвращения домой. Уж никак не скитаться по больницам и никогда снова не на нары.
Берегите себя и своих близких. Прошу помолиться о здравии раба Божия Николая и о вразумлении тех, кто приводит невиновных в эти стены, отказываясь затем замечать их возникающие то тут, то там хвори, пытаясь сделать из них инвалидов.
На днях отсюда увезли в больницу арестанта с инсультом головного мозга. Вследствие, с полным параличом. Наверняка, он не раз сообщал о своем высоком давлении, жаловался на головную боль, слабость, общее недомогание, сердцебиение. Его не слушали, а теперь уже поздно…
Господи, прости им, ибо не ведают, что творят! Помолитесь о нас, грешных.
Николай Владимирович Каклюгин, председатель регионального отделения Общероссийской общественной организации «Матери против наркотиков» в Краснодарском крае, врач психиатр-нарколог, кандидат медицинских наук
Текст опубликован на личной странице Николая Каклюгина в ВК.
Репост - на электронной странице Краснодарского краевого отделения Общероссийской общественной организации «Матери против наркотиков» в социальной сети «Facebook»
Из санчасти выписали дней десять назад без всяких на то показаний и объяснений. Требуют выходить на проверки на плац в жару, вопреки здравому смыслу и ситуации со здоровьем людей, нуждающихся в квалифицированной медпомощи, а не в принуждении в стоянии на ежедневных проверках два раза в день, когда необходим постельный режим.
Безусловно, актуально то, о чем я написал совсем недавно в своем тексте о достойном несении Креста каждым из нас. Но, увы, ситуация с преступной халатностью сотрудников ФСИН России по медицинской части, описанная мной ранее, в частности, в статьях «Несвободные, больные и бесправные: арестованная область» и «Опасные игры с людскими судьбами: патология бесчестия», теперь начинает явно и грубо наблюдаться и в том месте, куда меня забросили недруги России и мои личные, на профессиональном поприще.
Сегодня под вечер вновь стрельнуло резко вверх артериальное давление до цифры 170/120. Регулярно сообщаю об этих скачках и проблемах с почками фельдшерицам в санчасть колонии, почему-то считающимся здесь врачами, однако они не считают необходимым записывать мои жалобы и симптомы в историю болезни и оформлять вообще посещение здесь любых больных как прием.
Все это ожесточает и без того израненные несправедливостью современной российской судебно-правовой системой сердца. Поэтому с грустью в душе и непониманием, для чего вообще создана УФСИН, смею напомнить ее директору и его многочисленным заместителям, призванным контролировать качество несения службы сотрудниками на местах, мудрое наставление великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского:
«Кто может сказать, что выследил глубину этих погибших сердец и прочел в них сокровенное от всего света? Но ведь можно же было, во столько лет, хоть что-нибудь заметить, поймать, уловить в этих сердцах хоть какую-нибудь черту, которая бы свидетельствовала о внутренней тоске, о страдании. Но этого не было, положительно не было. Да, преступление, кажется, не может быть осмыслено с данных, готовых точек зрения, и философия его несколько потруднее, чем полагают.
Конечно, остроги и система насильных работ не исправляют преступника; они только его наказывают и обеспечивают общество от дальнейших покушений злодея на его спокойствие. В преступнике же острог и самая усиленная каторжная работа развивают только ненависть, жажду запрещенных наслаждений и странное легкомыслие. Но я твердо уверен, что знаменитая келейная система достигает только ложной, обманчивой, наружной цели. Она высасывает жизненный сок из человека, нервирует его душу, ослабляет ее, пугает ее и потом нравственно иссохшую мумию, полусумасшедшую представляет как образец исправления и раскаяния.
Конечно, преступник, восставший на общество, ненавидит его и почти всегда считает себя правым, а его виноватым. К тому же, он уже потерпел от него наказание, а через это почти считает себя очищенным, сквитавшимся» (Ф.М. Достоевский «Записки из мертвого дома», ч. 1, гл. I).
Тот, кто не замечает очевидного, всегда проиграет в итоге. То, что я вижу вокруг сейчас – это проигрыш. Так не исполняют наказания и не исправляют преступников – так лишь усиливают их убеждения в том, что они в будущем после освобождения обязаны поквитаться с тем уродливым монстром в погонах, который запихнул их сюда и издевался над ними годами, превращая их со временем в дряхлых, больных и немощных людей, пришедших сюда, за решетку, куда более здоровыми и насыщенными надеждой и верой в будущую счастливую жизнь после возвращения домой. Уж никак не скитаться по больницам и никогда снова не на нары.
Берегите себя и своих близких. Прошу помолиться о здравии раба Божия Николая и о вразумлении тех, кто приводит невиновных в эти стены, отказываясь затем замечать их возникающие то тут, то там хвори, пытаясь сделать из них инвалидов.
На днях отсюда увезли в больницу арестанта с инсультом головного мозга. Вследствие, с полным параличом. Наверняка, он не раз сообщал о своем высоком давлении, жаловался на головную боль, слабость, общее недомогание, сердцебиение. Его не слушали, а теперь уже поздно…
Господи, прости им, ибо не ведают, что творят! Помолитесь о нас, грешных.
Николай Владимирович Каклюгин, председатель регионального отделения Общероссийской общественной организации «Матери против наркотиков» в Краснодарском крае, врач психиатр-нарколог, кандидат медицинских наук
Текст опубликован на личной странице Николая Каклюгина в ВК.
Репост - на электронной странице Краснодарского краевого отделения Общероссийской общественной организации «Матери против наркотиков» в социальной сети «Facebook»