В современных условиях особенно актуально учение епископа Игнатия Брянчанинова о прелести и о необходимости христианину непрестанно бодрствовать над собой. Прелесть – то ужасное состояние, в которое может прийти христианин, оставивший непрестанное бодрствование над собой и попустивший ложно развитие своей духовной жизни. Следуя учению святых отцов, преосвященный владыка Игнатий считал, что все человечество после грехопадения находится в состоянии самообольщения.
Диавол ложью прельстил первых людей: праотцы, прельстившись, признали истиною ложь, и с того времени естество человека заражено ядом зла – имеет склонность к прелести. «Надо признать, что все мы, человеки, находимся больше или меньше в самообольщении, все обмануты, все носим обман в себе. Это – следствие нашего падения, совершившегося чрез принятие лжи за истину, так всегда падаем и ныне», – учил Владыка. В прелести, в широком смысле этого слова, находится все человечество в состоянии грехопадения, потому что все человеческое естество повреждено ложью.
Говоря о прелести, присущей всем людям, епископ Игнатий приводит слова преподобного Симеона Нового Богослова: «Господь наш Иисус Христос потому и сошел к нам, что восхотел изъять нас из плена и из злейшей прелести».
В прелесть впадает тот человек, кто развил в себе до крайности свойственное всем людям самообольщение, вступил в общение с диаволом и стал его храмом и орудием. Источником прелести, как всякого зла, всегда был диавол. Человеку по искуплении предоставлена свобода повиноваться Богу или диаволу, и для того, чтобы свобода могла обнаружиться непринужденно, диаволу оставлен доступ к человеку.
Диавол хочет оставить человека у себя в порабощении и по искуплении, для этого он употребляет обыкновенное свое орудие – ложь. Он старается обмануть человека, опираясь на его греховное естество, возбуждает страсти и, придавая им благовидность, склоняет к удовлетворению их, развивает в человеке самообольщение и стремится через это привести его в большее подчинение себе.
Человек, уверовавший во Христа Спасителя, действуя под руководством Евангелия, укрощает страсти и этим постепенно выводит себя из состояния самообольщения и подчиненности падшим духам в область истины и свободы. Христианин, не следующий учению Христову, живущий по своей воле и разуму, удобно подчиняется диаволу и из состояния самообольщения переходит в состояние бесовской прелести. Самообольщение и неразрывно связанная с ним гордость всегда бывают причиной падения человека в прелесть.
Преподобный Григорий Синаит сказал: «Вообще одна причина прелести – гордость». Продолжая эту мысль, епископ Игнатий пишет: «В гордости человеческой, которая есть самообольщение, диавол находит себе удобное пристанище и присоединяет свое обольщение к самообольщению человеческому. Всякий человек более или менее склонен к прелести, потому что природа каждого человека уязвлена гордостию».
Епископ Игнатий учил, что прелесть первоначально действует на образ мыслей, постепенно сообщается сердцу – извращает сердечные ощущения; покорив себе всего человека, прелесть отражается и на всей деятельности человека – овладевает даже самим его телом. Как разнообразны человеческие страсти, так многообразны и состояния людей, подверженные бесовской прелести, и насколько порабощен человек лжи, настолько и сильна бывает прелесть, объявшая его. В прелесть христианин может уклониться, упражняясь неправильно любым видом подвига.
Для подтверждения этой истины епископ Игнатий приводит слова преподобного Макария Великого, который сказал: «Со всею осмотрительностию должно наблюдать устраиваемые врагом (диаволом) со всех сторон козни, обманы и шоковарные деяния. Как Святый Дух через Павла служит всем для всех, так и лукавый дух старается злобно быть всем для всех, чтоб всех низвести в погибель. С молящимися притворяется и он молящимся, чтоб по поводу молитвы ввести в высокоумие; с постящимися постится, чтоб обольстить их самомнением и привести в умоисступление; с сведущими Священное Писание и он устремляется в исследование Писания, ища по-видимому знания, в сущности же стараясь привести их к превратному разумению Писания; с удостоившимися осияния светом представляется и он имеющим этот дар, как говорит Павел: сатана преобразуется в ангела светла (2 Кор.11,14), чтобы, прельстив привидением как бы света, привлечь к себе. Просто сказать: он принимает на себя для всех всякие виды, чтоб действием, подобным добру, поработить себе подвижника и, прикрывая себя благовидностию, низвергнуть его в погибель».
Епископ Игнатий свидетельствует, что ему случалось видеть старцев, которые занимались исключительно усиленным телесным подвигом и пришли от него в величайшее самомнение и самообольщение. Их душевные страсти: гнев, гордость, лукавство, непокорность – получили необыкновенное развитие. Самость и самочиние преобладали в них. Они же с ожесточением отвергали все спасительные советы и предостережения, не повинуясь даже святителям, они попирали не только смирение и скромность, но даже правила приличия, выражая самым наглым образом пренебрежение к начальству.
Все многообразие прелести Владыка относит к двум главным видам, первое – прелесть, которая возникает от неправильного действия ума, и второе – прелесть от неправильного действия сердца. Первый вид прелести может возникнуть у подвижника при неправильном направлении молитвенного подвига.
Если христианин, молясь, будет сочинять в своем уме различные мечтания и рисовать пленительные картины, то он не избежит пагубной прелести. Все великие христианские наставники воспрещают при молитве не только самому сочинять мечтания, но и принимать образы, которые могут представиться подвижнику непроизвольно. От принятия и услаждения произвольными и непроизвольными мечтаниями подвижник непременно придет к душевному расстройству и прелести.
Предостерегая христианина от мечтательной молитвы, епископ Игнатий приводит слова преподобного Григория Синаита, который пишет: «Никак не приими, если увидишь что-либо, чувственными очами или умом, вне или внутри себя, будет ли то образ Христа или Ангела, или какого святого, или представится тебе свет... Будь внимателен и осторожен! Не позволь себе доверить чему-либо, не вырази сочувствия и согласия, не вверься поспешно явлению, хотя бы оно было истинное и благое, пребывай хладным к нему и чуждым, постоянно сохраняя ум твой безвидным, не составляющим из себя никакого изображения и не запечатленным никаким изображением. Увидевший что-либо в мысли или чувственно, хотя бы то было и от Бога, и принимающий поспешно, удобно впадает в прелесть – по крайней мере, обнаруживает свою наклонность и способность к прелести, как принимающий явление скоро и легкомысленно... Бог не прогневается на того, кто, опасаясь прелести, с крайнею осмотрительностью наблюдает за собой, если он и не примет чего посланного от Бога, не рассмотрев посланное со всею тщательностию, – напротив того, Бог похваляет такого за его благоразумие».
Принимающий при молитве мечтания заимствует их из своего самообольщения, своей гордости и обманывает сам себя. Все, что представляет он себе, есть вымысел и не существует на самом деле. Мечтательность из области истины вступает в область лжи и отца лжи – диавола. Истинные христиане всех времен, опасаясь прелести на поприще духовной жизни, ни в чем не доверяли себе и старались жить по совету опытных людей, оберегая себя этим от самообольщения. Преслушание старших и своя воля удобно могут привести христианина к прелести.
Поразительный пример бесовского обольщения, происшедшего от неправильной молитвы, Владыка приводит из воспоминаний своих юношеских лет. В 1824-1826 годах он, учась в Инженерном училище, посещал в Александро-Невской Лавре монаха Иоанникия, ученика старцев Феодора и Леонида, и совещался с ним о своих помыслах. Посещали о. Иоанникия и многие другие миряне. Ходил к нему и солдат Павловского полка Павел. Он недавно обратился из раскола. Лицо его сияло радостью.
Имея весьма скудные понятия о духовном подвиге, Павел предался неумеренному телесному подвигу, несообразному с его телесными силами, и мечтательной молитве. Однажды ночью, когда он стоял на молитве, около икон внезапно явился солнцеобразный свет и посреди него сияющей белизны – голубь. «Приими меня: я – Святый Дух, пришел соделать тебя моею обителью», – такой глас раздался от голубя.
Павел выразил радостное согласие. Голубь вошел в него через уста, и Павел, изнуривший свое тело постом и бдением, внезапно ощутил в себе сильнейшую блудную страсть, оставил молитву и побежал в блудилище. С того времени он посещал все доступные для него притоны. Через несколько лет он опомнился. Свое обольщение бесовским явлением он изложил в письме к иеросхимонаху Леониду, жившему тогда в Александро-Свирском монастыре.
Епископ Игнатий был в то время послушником старца Леонида, по благословению старца он читал это письмо и свидетельствует, что в письме проявилось прежнее высокое состояние падшего. Некоторые подвижники, впавшие в первый вид прелести, окончили свою жизнь самоубийством. Происходит это оттого, что среди ложного наслаждения, доставляемого бесовскою прелестию, иногда приходят минуты, в которые прелесть обнажает себя и дает вкусить себя такой, какова она есть. В эти минуты прельщенный чувствует невыносимую душевную горечь и отчаяние.
Эти минуты с очевидностью говорят о неправильности всего душевного направления, но так как начало прелести – гордость, то прельщенный упорно признает себя сосудом благодати Святого Духа, не внимает спасительным советам ближних и не принимает никаких мер к исцелению себя. Идет время, а припадки отчаяния становится все сильнее, и, наконец, отчаяние обращается в умоисступление и оканчивается самоубийством.
Епископ Игнатий сообщает, что такая трагедия произошла в начале XIX столетия в Софрониевской пустыни. Там жил схимонах Феодосий, проводивший возвышенный образ жизни, так это казалось братии и мирским посетителям обители. Однажды ему представилось, что он восхищен в рай. Свое видение он подробно пересказал настоятелю и выразил сожаление, что видел в раю себя одного и не видел никого из братии.
Эта черта ускользнула от внимания доверчивого настоятеля, он поверил истинности видения, собрал всю братию, пересказал им о видении схимонаха и увещевал всех вести более строгий образ жизни. Однако со временем начали обнаруживаться странности в действиях схимонаха. Кончилось же тем, что схимонах был найден удавившимся в своей келье.
Второй вид прелести происходит в том случае, если подвижник, исполнившись гордости и безрассудства, будет стремиться развить в своем сердце ощущения святые и духовные, к которым он еще не способен. «Как ум нечистый, желая видеть Божественные видения и не имея возможности видеть их, сочиняет для себя видения из себя, ими обманывает себя и обольщает: так и сердце, усиливаясь вкусить Божественную сладость и другие Божественные ощущения и не находя их в себе, сочиняет их себе, ими льстит себе, обольщает, обманывает, губит себя...» – пишет владыка Игнатий.
Второй вид прелести, по свидетельству Владыки, одинаково душепагубен, как и первый, но проявляется он менее явно. Он редко приводит к сумасшествию и самоубийству, но решительно растлевает как сердце, так и ум.
Прелесть, возникающая в сердце по производимому состоянию в уме, названа святыми отцами «мнением». Подверженный «мнению» «мнит о себе», составляет о себе мнение праведности. «Мнение» всегда основывается на ложных понятиях и ложных ощущениях и принадлежит к области отца лжи – диавола. Думающие о себе, что они праведны и преисполнены дарами Святого Духа, чтобы поддержать в окружении людей свое достоинство, способны и на лицемерство, лукавство и обман.
На тех, кто не признает их мнимой святости, они распаляются непримиримою враждою и ненавистью. Одержимый «мнением» теряет способность духовного преуспеяния. Обманывая себя, он думает, что достиг уже святости, и гордость, всегда сопутствующая мнителю и питающая его мнение, не дает ему возможности увидеть свое истинное положение.
Преосвященный Владыка пишет: «Мнящий о себе, что он безстрастен, никогда не очистится от страстей; мнящий о себе, что он исполнен благодати, никогда не получит благодати; мнящий о себе, что свят, никогда не достигнет святости. Просто сказать: приписывающий себе духовные делания, добродетели, достоинства, благодатные дары, льстящий себе и потешающий себя «мнением», заграждает этим «мнением» вход в себя и духовным деланиям, и христианским добродетелям, и Божественной благодати, – открывает широко вход греховной заразе и демонам».
Следствиями «мнения» бывают еретические мысли, богохульство и раскол.
Множество душевредных книг написано из этого состояния. Иногда «мнение» приводит свою жертву к очевидной для всех катастрофе. Епископ Игнатий приводит пример гибели подвижника, подверженного прелести «мнения». На Валаамском острове некий схимонах Порфирий возомнил о себе, что от усиленного подвига он стал легким и может перейти глубокий залив по очень тонкому льду. Отвергнув предостережения старцев, схимонах вступил на лед, но недолго шел он. «Мнение» погубило мнителя, лед проломился, и он погиб.
Ярко выраженная прелесть бывает чаще всего у безмолвников, но и многие люди, живущие среди общества, из-за неправильного направления подвига часто подвергаются тяжкой прелести. Так было во времена епископа Игнатия, так и после него. Трудно, почти невозможно христианину, одержимому прелестью, отказаться от нее и вернуться на правильный спасительный путь.
«Труден выход из самообольщения, – свидетельствует святитель-подвижник. – У дверей стража, двери заперты тяжеловесными крепкими замками и затворами, приложена к ним печать бездны». Замками и затворами Владыка называл гордость, тщеславие, лицемерие и лукавство самообольщенных, адской несокрушимой печатью – признание действий самообольщения действиями благодатными. Чтобы выйти из прелести, нужен богомудрый наставник, который мог бы вовремя заметить прелесть и исторгнуть ее плевелы из души, если же прелесть укрепилась в душе, нужен дерзновенный пастырь-молитвенник, который своей молитвой мог бы отторгнуть духов тьмы от души прельщенного и вывести ее из области лжи к Свету и Истине – Христу.
Христианин, подверженный прелести, если и сможет с большими усилиями отказаться от нее, то по причине душевного расстройства, причиненного прелестью, бывает не способен к прохождению возвышенного христианского подвига. Каждый христианин, заботящийся о своей душе, должен знать о том, что ложное направление в духовной жизни приводит к прелести, и поэтому всеусиленно стараться шествовать истинным путем, чтобы вместо спасения не унаследовать погибель.
Как христианину избежать прелести во всех ее многоразличных проявлениях?
В «Отечнике» епископ Игнатий приводит слово преподобного Антония Великого: «Люби смирение, оно покроет тебя от грехов». Только истинное смирение избавляет христианина от всех опасностей в духовной жизни.
Видя постоянно увеличивающуюся человеческую немощь, душевную и телесную, святитель Игнатий писал: «В наше время Бог дарует спасение более при посредстве смирения, нежели подвига, ныне при умножившихся немощах подвиг особенно опасен, как сильно наветуемый осуждением, притом требующий опытного руководителя, а смирение – всегда непадательно».
Источник: https://apologet.spb.ru/ru
По творениям и письмам епископа Игнатия (Брянчанинова)
Диавол ложью прельстил первых людей: праотцы, прельстившись, признали истиною ложь, и с того времени естество человека заражено ядом зла – имеет склонность к прелести. «Надо признать, что все мы, человеки, находимся больше или меньше в самообольщении, все обмануты, все носим обман в себе. Это – следствие нашего падения, совершившегося чрез принятие лжи за истину, так всегда падаем и ныне», – учил Владыка. В прелести, в широком смысле этого слова, находится все человечество в состоянии грехопадения, потому что все человеческое естество повреждено ложью.
Говоря о прелести, присущей всем людям, епископ Игнатий приводит слова преподобного Симеона Нового Богослова: «Господь наш Иисус Христос потому и сошел к нам, что восхотел изъять нас из плена и из злейшей прелести».
В прелесть впадает тот человек, кто развил в себе до крайности свойственное всем людям самообольщение, вступил в общение с диаволом и стал его храмом и орудием. Источником прелести, как всякого зла, всегда был диавол. Человеку по искуплении предоставлена свобода повиноваться Богу или диаволу, и для того, чтобы свобода могла обнаружиться непринужденно, диаволу оставлен доступ к человеку.
Диавол хочет оставить человека у себя в порабощении и по искуплении, для этого он употребляет обыкновенное свое орудие – ложь. Он старается обмануть человека, опираясь на его греховное естество, возбуждает страсти и, придавая им благовидность, склоняет к удовлетворению их, развивает в человеке самообольщение и стремится через это привести его в большее подчинение себе.
Человек, уверовавший во Христа Спасителя, действуя под руководством Евангелия, укрощает страсти и этим постепенно выводит себя из состояния самообольщения и подчиненности падшим духам в область истины и свободы. Христианин, не следующий учению Христову, живущий по своей воле и разуму, удобно подчиняется диаволу и из состояния самообольщения переходит в состояние бесовской прелести. Самообольщение и неразрывно связанная с ним гордость всегда бывают причиной падения человека в прелесть.
Преподобный Григорий Синаит сказал: «Вообще одна причина прелести – гордость». Продолжая эту мысль, епископ Игнатий пишет: «В гордости человеческой, которая есть самообольщение, диавол находит себе удобное пристанище и присоединяет свое обольщение к самообольщению человеческому. Всякий человек более или менее склонен к прелести, потому что природа каждого человека уязвлена гордостию».
Епископ Игнатий учил, что прелесть первоначально действует на образ мыслей, постепенно сообщается сердцу – извращает сердечные ощущения; покорив себе всего человека, прелесть отражается и на всей деятельности человека – овладевает даже самим его телом. Как разнообразны человеческие страсти, так многообразны и состояния людей, подверженные бесовской прелести, и насколько порабощен человек лжи, настолько и сильна бывает прелесть, объявшая его. В прелесть христианин может уклониться, упражняясь неправильно любым видом подвига.
Для подтверждения этой истины епископ Игнатий приводит слова преподобного Макария Великого, который сказал: «Со всею осмотрительностию должно наблюдать устраиваемые врагом (диаволом) со всех сторон козни, обманы и шоковарные деяния. Как Святый Дух через Павла служит всем для всех, так и лукавый дух старается злобно быть всем для всех, чтоб всех низвести в погибель. С молящимися притворяется и он молящимся, чтоб по поводу молитвы ввести в высокоумие; с постящимися постится, чтоб обольстить их самомнением и привести в умоисступление; с сведущими Священное Писание и он устремляется в исследование Писания, ища по-видимому знания, в сущности же стараясь привести их к превратному разумению Писания; с удостоившимися осияния светом представляется и он имеющим этот дар, как говорит Павел: сатана преобразуется в ангела светла (2 Кор.11,14), чтобы, прельстив привидением как бы света, привлечь к себе. Просто сказать: он принимает на себя для всех всякие виды, чтоб действием, подобным добру, поработить себе подвижника и, прикрывая себя благовидностию, низвергнуть его в погибель».
Епископ Игнатий свидетельствует, что ему случалось видеть старцев, которые занимались исключительно усиленным телесным подвигом и пришли от него в величайшее самомнение и самообольщение. Их душевные страсти: гнев, гордость, лукавство, непокорность – получили необыкновенное развитие. Самость и самочиние преобладали в них. Они же с ожесточением отвергали все спасительные советы и предостережения, не повинуясь даже святителям, они попирали не только смирение и скромность, но даже правила приличия, выражая самым наглым образом пренебрежение к начальству.
Все многообразие прелести Владыка относит к двум главным видам, первое – прелесть, которая возникает от неправильного действия ума, и второе – прелесть от неправильного действия сердца. Первый вид прелести может возникнуть у подвижника при неправильном направлении молитвенного подвига.
Если христианин, молясь, будет сочинять в своем уме различные мечтания и рисовать пленительные картины, то он не избежит пагубной прелести. Все великие христианские наставники воспрещают при молитве не только самому сочинять мечтания, но и принимать образы, которые могут представиться подвижнику непроизвольно. От принятия и услаждения произвольными и непроизвольными мечтаниями подвижник непременно придет к душевному расстройству и прелести.
Предостерегая христианина от мечтательной молитвы, епископ Игнатий приводит слова преподобного Григория Синаита, который пишет: «Никак не приими, если увидишь что-либо, чувственными очами или умом, вне или внутри себя, будет ли то образ Христа или Ангела, или какого святого, или представится тебе свет... Будь внимателен и осторожен! Не позволь себе доверить чему-либо, не вырази сочувствия и согласия, не вверься поспешно явлению, хотя бы оно было истинное и благое, пребывай хладным к нему и чуждым, постоянно сохраняя ум твой безвидным, не составляющим из себя никакого изображения и не запечатленным никаким изображением. Увидевший что-либо в мысли или чувственно, хотя бы то было и от Бога, и принимающий поспешно, удобно впадает в прелесть – по крайней мере, обнаруживает свою наклонность и способность к прелести, как принимающий явление скоро и легкомысленно... Бог не прогневается на того, кто, опасаясь прелести, с крайнею осмотрительностью наблюдает за собой, если он и не примет чего посланного от Бога, не рассмотрев посланное со всею тщательностию, – напротив того, Бог похваляет такого за его благоразумие».
Принимающий при молитве мечтания заимствует их из своего самообольщения, своей гордости и обманывает сам себя. Все, что представляет он себе, есть вымысел и не существует на самом деле. Мечтательность из области истины вступает в область лжи и отца лжи – диавола. Истинные христиане всех времен, опасаясь прелести на поприще духовной жизни, ни в чем не доверяли себе и старались жить по совету опытных людей, оберегая себя этим от самообольщения. Преслушание старших и своя воля удобно могут привести христианина к прелести.
Поразительный пример бесовского обольщения, происшедшего от неправильной молитвы, Владыка приводит из воспоминаний своих юношеских лет. В 1824-1826 годах он, учась в Инженерном училище, посещал в Александро-Невской Лавре монаха Иоанникия, ученика старцев Феодора и Леонида, и совещался с ним о своих помыслах. Посещали о. Иоанникия и многие другие миряне. Ходил к нему и солдат Павловского полка Павел. Он недавно обратился из раскола. Лицо его сияло радостью.
Имея весьма скудные понятия о духовном подвиге, Павел предался неумеренному телесному подвигу, несообразному с его телесными силами, и мечтательной молитве. Однажды ночью, когда он стоял на молитве, около икон внезапно явился солнцеобразный свет и посреди него сияющей белизны – голубь. «Приими меня: я – Святый Дух, пришел соделать тебя моею обителью», – такой глас раздался от голубя.
Павел выразил радостное согласие. Голубь вошел в него через уста, и Павел, изнуривший свое тело постом и бдением, внезапно ощутил в себе сильнейшую блудную страсть, оставил молитву и побежал в блудилище. С того времени он посещал все доступные для него притоны. Через несколько лет он опомнился. Свое обольщение бесовским явлением он изложил в письме к иеросхимонаху Леониду, жившему тогда в Александро-Свирском монастыре.
Епископ Игнатий был в то время послушником старца Леонида, по благословению старца он читал это письмо и свидетельствует, что в письме проявилось прежнее высокое состояние падшего. Некоторые подвижники, впавшие в первый вид прелести, окончили свою жизнь самоубийством. Происходит это оттого, что среди ложного наслаждения, доставляемого бесовскою прелестию, иногда приходят минуты, в которые прелесть обнажает себя и дает вкусить себя такой, какова она есть. В эти минуты прельщенный чувствует невыносимую душевную горечь и отчаяние.
Эти минуты с очевидностью говорят о неправильности всего душевного направления, но так как начало прелести – гордость, то прельщенный упорно признает себя сосудом благодати Святого Духа, не внимает спасительным советам ближних и не принимает никаких мер к исцелению себя. Идет время, а припадки отчаяния становится все сильнее, и, наконец, отчаяние обращается в умоисступление и оканчивается самоубийством.
Епископ Игнатий сообщает, что такая трагедия произошла в начале XIX столетия в Софрониевской пустыни. Там жил схимонах Феодосий, проводивший возвышенный образ жизни, так это казалось братии и мирским посетителям обители. Однажды ему представилось, что он восхищен в рай. Свое видение он подробно пересказал настоятелю и выразил сожаление, что видел в раю себя одного и не видел никого из братии.
Эта черта ускользнула от внимания доверчивого настоятеля, он поверил истинности видения, собрал всю братию, пересказал им о видении схимонаха и увещевал всех вести более строгий образ жизни. Однако со временем начали обнаруживаться странности в действиях схимонаха. Кончилось же тем, что схимонах был найден удавившимся в своей келье.
Второй вид прелести происходит в том случае, если подвижник, исполнившись гордости и безрассудства, будет стремиться развить в своем сердце ощущения святые и духовные, к которым он еще не способен. «Как ум нечистый, желая видеть Божественные видения и не имея возможности видеть их, сочиняет для себя видения из себя, ими обманывает себя и обольщает: так и сердце, усиливаясь вкусить Божественную сладость и другие Божественные ощущения и не находя их в себе, сочиняет их себе, ими льстит себе, обольщает, обманывает, губит себя...» – пишет владыка Игнатий.
Второй вид прелести, по свидетельству Владыки, одинаково душепагубен, как и первый, но проявляется он менее явно. Он редко приводит к сумасшествию и самоубийству, но решительно растлевает как сердце, так и ум.
Прелесть, возникающая в сердце по производимому состоянию в уме, названа святыми отцами «мнением». Подверженный «мнению» «мнит о себе», составляет о себе мнение праведности. «Мнение» всегда основывается на ложных понятиях и ложных ощущениях и принадлежит к области отца лжи – диавола. Думающие о себе, что они праведны и преисполнены дарами Святого Духа, чтобы поддержать в окружении людей свое достоинство, способны и на лицемерство, лукавство и обман.
На тех, кто не признает их мнимой святости, они распаляются непримиримою враждою и ненавистью. Одержимый «мнением» теряет способность духовного преуспеяния. Обманывая себя, он думает, что достиг уже святости, и гордость, всегда сопутствующая мнителю и питающая его мнение, не дает ему возможности увидеть свое истинное положение.
Преосвященный Владыка пишет: «Мнящий о себе, что он безстрастен, никогда не очистится от страстей; мнящий о себе, что он исполнен благодати, никогда не получит благодати; мнящий о себе, что свят, никогда не достигнет святости. Просто сказать: приписывающий себе духовные делания, добродетели, достоинства, благодатные дары, льстящий себе и потешающий себя «мнением», заграждает этим «мнением» вход в себя и духовным деланиям, и христианским добродетелям, и Божественной благодати, – открывает широко вход греховной заразе и демонам».
Следствиями «мнения» бывают еретические мысли, богохульство и раскол.
Множество душевредных книг написано из этого состояния. Иногда «мнение» приводит свою жертву к очевидной для всех катастрофе. Епископ Игнатий приводит пример гибели подвижника, подверженного прелести «мнения». На Валаамском острове некий схимонах Порфирий возомнил о себе, что от усиленного подвига он стал легким и может перейти глубокий залив по очень тонкому льду. Отвергнув предостережения старцев, схимонах вступил на лед, но недолго шел он. «Мнение» погубило мнителя, лед проломился, и он погиб.
Ярко выраженная прелесть бывает чаще всего у безмолвников, но и многие люди, живущие среди общества, из-за неправильного направления подвига часто подвергаются тяжкой прелести. Так было во времена епископа Игнатия, так и после него. Трудно, почти невозможно христианину, одержимому прелестью, отказаться от нее и вернуться на правильный спасительный путь.
«Труден выход из самообольщения, – свидетельствует святитель-подвижник. – У дверей стража, двери заперты тяжеловесными крепкими замками и затворами, приложена к ним печать бездны». Замками и затворами Владыка называл гордость, тщеславие, лицемерие и лукавство самообольщенных, адской несокрушимой печатью – признание действий самообольщения действиями благодатными. Чтобы выйти из прелести, нужен богомудрый наставник, который мог бы вовремя заметить прелесть и исторгнуть ее плевелы из души, если же прелесть укрепилась в душе, нужен дерзновенный пастырь-молитвенник, который своей молитвой мог бы отторгнуть духов тьмы от души прельщенного и вывести ее из области лжи к Свету и Истине – Христу.
Христианин, подверженный прелести, если и сможет с большими усилиями отказаться от нее, то по причине душевного расстройства, причиненного прелестью, бывает не способен к прохождению возвышенного христианского подвига. Каждый христианин, заботящийся о своей душе, должен знать о том, что ложное направление в духовной жизни приводит к прелести, и поэтому всеусиленно стараться шествовать истинным путем, чтобы вместо спасения не унаследовать погибель.
Как христианину избежать прелести во всех ее многоразличных проявлениях?
В «Отечнике» епископ Игнатий приводит слово преподобного Антония Великого: «Люби смирение, оно покроет тебя от грехов». Только истинное смирение избавляет христианина от всех опасностей в духовной жизни.
Видя постоянно увеличивающуюся человеческую немощь, душевную и телесную, святитель Игнатий писал: «В наше время Бог дарует спасение более при посредстве смирения, нежели подвига, ныне при умножившихся немощах подвиг особенно опасен, как сильно наветуемый осуждением, притом требующий опытного руководителя, а смирение – всегда непадательно».
Источник: https://apologet.spb.ru/ru
По творениям и письмам епископа Игнатия (Брянчанинова)