23 февраля в календаре праздничных дат означено как День защитника Отечества, хотя многие считают его «всеобщим днем мужчин», так как все юноши служили в армии и стали защитниками. После начала военной спецоперации на Украине 24 февраля 2022 года многое изменилось, теперь это праздник воспринимается как начало военных действий и массовой гибели людей.
В царские времена русская армия имела один, твердо установленный праздник – 6 мая, в день святого великомученика Георгия Победоносца, и отмечали его очень широко. Воины участвовали в парадах, особо отличившихся награждали Георгиевскими крестами, орденами и медалями. В этот день вручали и освящали полковые знамена, офицеры и солдаты посещали храмы, поминали всех воинов, погибших за Россию.
При советской власти эти традиции рухнули, и вместо них стали насаждать новые. Возникает вопрос: почему для нового армейского праздника был выбран именно этот день? Чем он памятен в истории Отечества? Вспомним главные события тех лет.
23 февраля 1917 года – начало мятежа в Петрограде, приведшего к Февральской революции. В тот день стихийно начались антивоенные митинги, безумные призывы «брататься с немцами» и «повернуть оружие против Русской Армии». И это в разгар Отечественной войны!
23 февраля 1918 года – позорное бегство красного командира Павла Дыбенко и тысячи подчиненных ему матросов от немцев под Нарвой и Псковом. Это бегство сопровождалось большой попойкой, мародёрством, убийствами и грабежами мирного населения.
23 февраля 1918 года – начало капитуляции большевиков в войне 1914-1918 гг., заключение Брест-Литовского мира, который вошел в историю как небывалое предательство интересов России.
Историки называют его условия «драконовскими». Россия лишалась территории 780 тыс. кв. км с населением 56 млн. чел., теряла Финляндию, большие районы отходили Турции. Немцами были оккупированы Польша, Малороссия, Белоруссия, Прибалтика, Крым, часть Донской области, включая Донбасс, Таганрог, Ростов-на-Дону...
Патриарх Тихон откликнулся на эти события так: «Заключённый ныне мир, по которому отторгаются от нас целые области, населённые православным народом, и отдаются на волю чуждого по вере врага, а десятки миллионов православных людей попадают в условия великого духовного соблазна для их веры, мир, отдающий наш народ и русскую землю в тяжкую кабалу, – такой мир не даст народу желанного отдыха и успокоения. Церкви же Православной принесёт великий урон и горе, а Отечеству – неисчислимые потери».
Поэт Максимилиан Волошин написал стихотворение «Мир», где были такие строки:
С Россией кончено… На последях
Её мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях…
И в тех условиях какой же «праздничный», «победный» и «военный» смысл можно было придать такому празднику – 23 февраля? В «Кратком курсе истории ВКП(б)» и в приказе от 23 февраля 1942 года Сталин писал: «Молодые отряды Красной Армии, впервые вступившие в войну, наголову разбили немецких захватчиков под Псковом и Нарвой 23 февраля 1918 года. Именно поэтому день 23 февраля 1918 г. был объявлен днём рождения Красной Армии».
В дальнейшем эту фразу вождя приняли за истину и утверждали в школьных учебниках, в прессе и книгах. А что было на самом деле?
В те дни немцы практически без боя заняли несколько наших городов: 18 февраля – Двинск; 19-го – Минск; 20-го – Полоцк; 21-го – Оршу; 22-го – Вольмар и Венден; в ночь на 25-е – Псков и Юрьев; 25 февраля – Борисов и Ревель.
Самым удивительным было то, что немцы наступали без армии. Они действовали небольшими разрозненными отрядами в 100-200 человек, причем даже не регулярными частями, а собранными из добровольцев. Из-за царившей у большевиков паники и слухов о приближении германских войск города и станции оставлялись без боя еще до прибытия врага. Псков, например, был взят небольшим отрядом немцев, приехавших на мотоциклах.
Если несведущий обыватель отмахнется: «Да вы всё врёте», можно предложить ему прочесть, что писал об этом Ленин в газете «Правда» 25 февраля 1918 года: «Неделя 18-24 февраля, неделя военного наступления Германии явилась горьким, обидным, тяжелым, но необходимым уроком… Мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о невыполнении приказа уничтожить все и вся при отступлении; не говоря уже о бегстве, хаосе, безрукости, разгильдяйстве… В Советской республике нет армии» (В.И.Ленин, ПСС, Т. 35).
Ситуация, сложившаяся «при защите» Нарвы и Пскова, не покажется удивительной, если знать деловые качества самого командира – Павла Юхимовича Дыбенко (1889-1938). Он был матросом Балтфлота с 1911 года, смутьян и дебошир, не раз сидел в карцере. В начале Первой мировой войны проводил антироссийскую агитацию, пытался поднять моряков на бунт. Его арестовали и отправили на фронт.
Однако и там он вел антивоенную пропаганду, за что получил два месяца тюрьмы. Дыбенко был активным участником Февральской революции, во время которой «братишки»-матросы убили десятки морских офицеров в Кронштадте и Гельсингфорсе. Весной 1917 г. он возглавил Центральный комитет Балтийского флота – организацию, которая стала контролировать все стороны жизни военных моряков, подчиняясь только руководству большевицкой партии. Даже приказ командующего флотом без санкции Центробалта не имел силы.
В дни октябрьского переворота Дыбенко вошёл в состав Петроградского ревкома и направлял в столицу отряды красных моряков и военных кораблей. В круг партийной элиты ввела «матросика» его «революционная жена» – Александра Домантович-Коллонтай. И уже 21 ноября 1917 года Ленин подписал приказ о его назначении Наркомом по морским делам. Он, конечно, знал, что Дыбенко не имел ни способностей, ни образования, ни опыта для столь высокой министерской, адмиральской должности, но преданность делу революции ценилась выше всего.
Во время обороны Нарвы и Пскова 23 февраля 1918 года Дыбенко наотрез отказался исполнять приказы начальника оборонного участка, генерала Дмитрия Парского, и заявил: «Будем воевать самостоятельно». Как они «воевали», видно по тому факту, что после всех событий он был пойман аж под Самарой.
В бою же с немцами под Ямбургом его отряд был полностью разгромлен и просто бежал с позиций, забыв о крепости Нарве, что прикрывала столицу с запада. «Братишки» добежали до Гатчины (120 км от линии фронта), а в довершение позора захватили на железнодорожных путях несколько цистерн со спиртом и отпраздновали «победу». Уже 6 марта доблестный отряд Дыбенко был разоружен и отозван с фронта.
Кто же остановил немцев под Нарвой и Псковом? Это были остатки Русской Императорской армии во главе с бывшим генералом 12-й армии Дмитрием Парским, перешедшим на сторону красных. Вот как он характеризует ситуацию, соблюдая «политкорректность»:
«Разложившиеся остатки великой когда-то Русской армии не в состоянии были выдержать внезапного напора неприятеля, хорошо ориентированного в нашем положении; они быстро очистили фронт и в полном безпорядке отступали в глубь России, бросая по пути важные пункты, безценное боевое имущество и разного рода запасы, перешедшие в руки противника. В самое короткое время германцы заняли Ревель, Псков, Двинск, Минск и другие города и к началу марта, сбив наши слабые части из остатков старой армии и добровольческих войск, приблизились к Нарве. Столице и центру революции грозила сериозная опасность...»
Тех, кто еще оставался у него подчинении, генерал Парский тоже оценивает невысоко: «Они нередко были склонны к распущенности и насилию. Заметно понизились и нравственные качества поступавших добровольцев, среди которых было немало людей, просто гнавшихся за казенным пайком и обмундированием; были и совсем дурные элементы, которых привлекала возможность легкой наживы и грабежа, когда нередко царила анархия и полная безнаказанность. Прилив таких людей в войска содействовал тому, что доверие к новой армии подрывалось, а отношение к ней населения, в особенности сельского, постепенно менялось в худшую сторону...»
Таким образом, события вокруг 23 февраля есть ничем не оправданная капитуляция России в Первой мировой войне и позорное бегство «молодой Красной армии» с поля боя. Есть ли более траурный день в истории Отечества? Не издёвка ли – называть эти события Днем защитника Отечества? Это скорее день немецкой армии и гнусного предательства русской армии со стороны большевиков.
Что же тогда мы празднуем? Непонятно откуда взявшийся «мужской день»? Или «день армии»? Но какой и чьей? Или «победы» – но кого и над кем? Пожалуй, лучшим решением вопроса было бы вообще отказаться от этой сомнительной февральской даты и возродить прежнее празднование в честь воинов Русской армии – 6 мая, в день памяти славного воеводы Георгия Победоносца. Когда-то надо же возвращаться на круги своя. Ведь не зря говорят: какая история – такие и праздники, а какие праздники – такая и жизнь...
Источник: "Царский Крест"
В царские времена русская армия имела один, твердо установленный праздник – 6 мая, в день святого великомученика Георгия Победоносца, и отмечали его очень широко. Воины участвовали в парадах, особо отличившихся награждали Георгиевскими крестами, орденами и медалями. В этот день вручали и освящали полковые знамена, офицеры и солдаты посещали храмы, поминали всех воинов, погибших за Россию.
При советской власти эти традиции рухнули, и вместо них стали насаждать новые. Возникает вопрос: почему для нового армейского праздника был выбран именно этот день? Чем он памятен в истории Отечества? Вспомним главные события тех лет.
23 февраля 1917 года – начало мятежа в Петрограде, приведшего к Февральской революции. В тот день стихийно начались антивоенные митинги, безумные призывы «брататься с немцами» и «повернуть оружие против Русской Армии». И это в разгар Отечественной войны!
23 февраля 1918 года – позорное бегство красного командира Павла Дыбенко и тысячи подчиненных ему матросов от немцев под Нарвой и Псковом. Это бегство сопровождалось большой попойкой, мародёрством, убийствами и грабежами мирного населения.
23 февраля 1918 года – начало капитуляции большевиков в войне 1914-1918 гг., заключение Брест-Литовского мира, который вошел в историю как небывалое предательство интересов России.
Историки называют его условия «драконовскими». Россия лишалась территории 780 тыс. кв. км с населением 56 млн. чел., теряла Финляндию, большие районы отходили Турции. Немцами были оккупированы Польша, Малороссия, Белоруссия, Прибалтика, Крым, часть Донской области, включая Донбасс, Таганрог, Ростов-на-Дону...
Патриарх Тихон откликнулся на эти события так: «Заключённый ныне мир, по которому отторгаются от нас целые области, населённые православным народом, и отдаются на волю чуждого по вере врага, а десятки миллионов православных людей попадают в условия великого духовного соблазна для их веры, мир, отдающий наш народ и русскую землю в тяжкую кабалу, – такой мир не даст народу желанного отдыха и успокоения. Церкви же Православной принесёт великий урон и горе, а Отечеству – неисчислимые потери».
Поэт Максимилиан Волошин написал стихотворение «Мир», где были такие строки:
С Россией кончено… На последях
Её мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях…
И в тех условиях какой же «праздничный», «победный» и «военный» смысл можно было придать такому празднику – 23 февраля? В «Кратком курсе истории ВКП(б)» и в приказе от 23 февраля 1942 года Сталин писал: «Молодые отряды Красной Армии, впервые вступившие в войну, наголову разбили немецких захватчиков под Псковом и Нарвой 23 февраля 1918 года. Именно поэтому день 23 февраля 1918 г. был объявлен днём рождения Красной Армии».
В дальнейшем эту фразу вождя приняли за истину и утверждали в школьных учебниках, в прессе и книгах. А что было на самом деле?
В те дни немцы практически без боя заняли несколько наших городов: 18 февраля – Двинск; 19-го – Минск; 20-го – Полоцк; 21-го – Оршу; 22-го – Вольмар и Венден; в ночь на 25-е – Псков и Юрьев; 25 февраля – Борисов и Ревель.
Самым удивительным было то, что немцы наступали без армии. Они действовали небольшими разрозненными отрядами в 100-200 человек, причем даже не регулярными частями, а собранными из добровольцев. Из-за царившей у большевиков паники и слухов о приближении германских войск города и станции оставлялись без боя еще до прибытия врага. Псков, например, был взят небольшим отрядом немцев, приехавших на мотоциклах.
Если несведущий обыватель отмахнется: «Да вы всё врёте», можно предложить ему прочесть, что писал об этом Ленин в газете «Правда» 25 февраля 1918 года: «Неделя 18-24 февраля, неделя военного наступления Германии явилась горьким, обидным, тяжелым, но необходимым уроком… Мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о невыполнении приказа уничтожить все и вся при отступлении; не говоря уже о бегстве, хаосе, безрукости, разгильдяйстве… В Советской республике нет армии» (В.И.Ленин, ПСС, Т. 35).
Ситуация, сложившаяся «при защите» Нарвы и Пскова, не покажется удивительной, если знать деловые качества самого командира – Павла Юхимовича Дыбенко (1889-1938). Он был матросом Балтфлота с 1911 года, смутьян и дебошир, не раз сидел в карцере. В начале Первой мировой войны проводил антироссийскую агитацию, пытался поднять моряков на бунт. Его арестовали и отправили на фронт.
Однако и там он вел антивоенную пропаганду, за что получил два месяца тюрьмы. Дыбенко был активным участником Февральской революции, во время которой «братишки»-матросы убили десятки морских офицеров в Кронштадте и Гельсингфорсе. Весной 1917 г. он возглавил Центральный комитет Балтийского флота – организацию, которая стала контролировать все стороны жизни военных моряков, подчиняясь только руководству большевицкой партии. Даже приказ командующего флотом без санкции Центробалта не имел силы.
В дни октябрьского переворота Дыбенко вошёл в состав Петроградского ревкома и направлял в столицу отряды красных моряков и военных кораблей. В круг партийной элиты ввела «матросика» его «революционная жена» – Александра Домантович-Коллонтай. И уже 21 ноября 1917 года Ленин подписал приказ о его назначении Наркомом по морским делам. Он, конечно, знал, что Дыбенко не имел ни способностей, ни образования, ни опыта для столь высокой министерской, адмиральской должности, но преданность делу революции ценилась выше всего.
Во время обороны Нарвы и Пскова 23 февраля 1918 года Дыбенко наотрез отказался исполнять приказы начальника оборонного участка, генерала Дмитрия Парского, и заявил: «Будем воевать самостоятельно». Как они «воевали», видно по тому факту, что после всех событий он был пойман аж под Самарой.
В бою же с немцами под Ямбургом его отряд был полностью разгромлен и просто бежал с позиций, забыв о крепости Нарве, что прикрывала столицу с запада. «Братишки» добежали до Гатчины (120 км от линии фронта), а в довершение позора захватили на железнодорожных путях несколько цистерн со спиртом и отпраздновали «победу». Уже 6 марта доблестный отряд Дыбенко был разоружен и отозван с фронта.
Кто же остановил немцев под Нарвой и Псковом? Это были остатки Русской Императорской армии во главе с бывшим генералом 12-й армии Дмитрием Парским, перешедшим на сторону красных. Вот как он характеризует ситуацию, соблюдая «политкорректность»:
«Разложившиеся остатки великой когда-то Русской армии не в состоянии были выдержать внезапного напора неприятеля, хорошо ориентированного в нашем положении; они быстро очистили фронт и в полном безпорядке отступали в глубь России, бросая по пути важные пункты, безценное боевое имущество и разного рода запасы, перешедшие в руки противника. В самое короткое время германцы заняли Ревель, Псков, Двинск, Минск и другие города и к началу марта, сбив наши слабые части из остатков старой армии и добровольческих войск, приблизились к Нарве. Столице и центру революции грозила сериозная опасность...»
Тех, кто еще оставался у него подчинении, генерал Парский тоже оценивает невысоко: «Они нередко были склонны к распущенности и насилию. Заметно понизились и нравственные качества поступавших добровольцев, среди которых было немало людей, просто гнавшихся за казенным пайком и обмундированием; были и совсем дурные элементы, которых привлекала возможность легкой наживы и грабежа, когда нередко царила анархия и полная безнаказанность. Прилив таких людей в войска содействовал тому, что доверие к новой армии подрывалось, а отношение к ней населения, в особенности сельского, постепенно менялось в худшую сторону...»
Таким образом, события вокруг 23 февраля есть ничем не оправданная капитуляция России в Первой мировой войне и позорное бегство «молодой Красной армии» с поля боя. Есть ли более траурный день в истории Отечества? Не издёвка ли – называть эти события Днем защитника Отечества? Это скорее день немецкой армии и гнусного предательства русской армии со стороны большевиков.
Что же тогда мы празднуем? Непонятно откуда взявшийся «мужской день»? Или «день армии»? Но какой и чьей? Или «победы» – но кого и над кем? Пожалуй, лучшим решением вопроса было бы вообще отказаться от этой сомнительной февральской даты и возродить прежнее празднование в честь воинов Русской армии – 6 мая, в день памяти славного воеводы Георгия Победоносца. Когда-то надо же возвращаться на круги своя. Ведь не зря говорят: какая история – такие и праздники, а какие праздники – такая и жизнь...
Источник: "Царский Крест"