Доблестный подвиг Донских Казаков
Азовское осадное сидение
Славен победами наших прадедов Тихий Дон. Не перечесть и геройских подвигов дончаков. Но мы расскажем об одном, к сожалению, многими забытом - о так называемом «сидении Азова». В казачьей истории эти три месяца 1641-го года - один из наиболее ярких моментов, время беспримерного проявления блестящей воинской доблести.
Владея Азовом, Казаки успели полностью почувствовать ценность своего приобретения. Никто не препятствовал им пользоваться теми изобильными благами, которые предоставлял в их распоряжение Батюшка Тихий Дон. Однако на Дон стали приходить тревожные вести о том, что турки вскоре попытаются отобрать жемчужину донских степей - Азов, и Казаки стали готовиться к встрече. |
|
 |
| |
Рис. Дм. Полякова |
|
Весною 1638 года они стали созывать всех к ним в Азов для встречи бусурман, но прошел год и другой, а турки не идут. Султан ликвидировал свои срочные дела и к походу на Дон готовился не спеша и основательно.
В январе 1640 года Персидский шах Сефи I прислал в столичный город Азов посла Мараткана Мамедова со свитой в 40 человек. Персия предлагала союзную помощь для защиты от турок, но храбрые воины отказались от помощи, надеясь на Божье благословение.
К началу осады в крепости собралось около четверти всего боевого состава, находившихся на Дону Казаков, свыше 5300 воинов. С ними осталось 800 жен, не уступавших в доблести своим мужьям. Остальные 15000 разместились по городкам и в Главном Войске, чтобы защищать поселения, бить турок по тылам и составлять резерв для пополнения урона.
В гарнизоне Азова оказались и Запорожцы. Часть из них когда-то осела в нем на жительство. Да и, вообще, в те годы на Дон непрерывно прибывали Днепровские Казаки, которых принимали здесь, как братьев единых по имени, по крови, по вере, быту и даже по основной низовой донской речи.
Против горсточки защитников Азова султан двинул лучшие полки своей регулярной армии: 40 тысяч янычар, спагов и 6 тысяч наемного иноземного корпуса; через море на судах былопереброшено до 100 тысяч войска и рабочих из Малой Азии, Молдавии, Валахии, Трансильвании; наконец по суше подходила татарская и горская конница, 80 тысяч всадников. Всего действительного боевого состава,не считая моряков, обозников и рабочих, собралось не меньше 150 тысяч, что в 30 раз превышало доблестных защитников Азова. В распоряжении турок находилось 850 пушек с изобилием боевых припасов. На море перед донскими гирлами легло до 300 линейных кораблей.
Командовал войсками Силистрийский паша Гуссейн Делия, конницу вел Крымский хан Бегадырь Гирей, а флот - Пиал-ага. Все эти неисчислимые по тому времени силы ставили перед собой цель не только захватить Азов, но и совсем перевести на Дону Казаков.
Седьмого июня турецкая армия стала приближаться к стенам Азова и располагаться вокруг него лагерями. 26 июня турки открыли ураганный огонь, демонстрируя свою мощь. После бомбардировки вышли парламентеры и потребовали немедленно очистить город, угрожая в противном случае уничтожить его защитников всех до единого. Но Казаки отказались вообще от всяких дальнейших переговоров. Последовавший жестокий приступ турецких вояк встретил твердое сопротивление и был отбит. В первый же день турки потеряли не меньше 10 тысяч убитыми и взорванными на минах, а в числе их и самого кафинского пашу, 6 янычарских голов и двух иноземских полковников. После боя турки предложили небольшое перемирие для того, чтобы убрать трупы, обещая за это заплатить золотом. Казаки согласились, но от денег отказались: «Не продаем убитого трупу ни кому же. Не дорого нам серебро ваше и злато, дорога слава вечная».
После первой неудачи турки повели регулярную осаду. Вдоль крепостных стен рабочие стали сыпать высокие валы, с которых пушки забрасывали крепость «огненными ядрами», а в то же время, переменные группы свежих войск почти ежедневно лезли на стены, изматывая силы бессменных защитников города.
Казаки не имели времени для сна, ни для отдыха. Жены и даже дети помогали мужьям и отцам. Они ухаживали за ранеными, готовили пищу, подносили воду и боеприпасы, тушили пожары, а иногда лили на головы штурмующих турок кипяток и горящую смолу. Казаки отбивали приступ за приступом взрывали на минах целые колонны неприятеля, но и сами несли потери. Иногда Казакам подходили подкрепления извне, прорываясь в крепость по воде, или, обнаружив слабые места сплошного фронта осады. Когда тысячный отряд Казаков пришел в Азов для подкрепления, турки слышали шумы ликованья и пальбу ружейных салютов. Они вообще не имели никакого понятия о силах гарнизона, потому что случайных пленников невозможно было заставить говорить никакими пытками.
Двенадцать неудачных атак принесли туркам большие потери. Продолжая их, можно было остаться совсем без армии. Гуссейн Делия решил добить полуразрушенную крепость при помощи подкопов. Но 17 турецких минных галерей были обнаружены и своевременно взорваны Казаками. Турки несли огромные потери. Из 150 тысячного войска осталось мене сорока.
Турецкий командующий просил подмоги и получил из Стамбула новые полки янычар, вместе с грозным приказанием султана «Паша, возьми Азов или отдай свою голову». Но и эти бусурмане сложили свои бритые головы у подножия Азовской крепости. Приближалась осень, начались холода, стали распространяться болезни. Турецкая армия таяла изо дня в день, а вместе с ней таяла и надежда овладеть Азовом. В ряды турецких войск стало проникать разложение: татарская конница отказалась идти в наступление, усугубляя нелады между старшими главнокомандующими. Гуссейн Делия пытался купить Азов. Он сулил на каждого Казака по тысяче талеров, но неподкупные Казаки лишь посмеялись над глупым бусурманином.
Тем не менее, положение Казаков тоже было нелегким. Живыми осталось не больше трех тысяч. Кончалось продовольствие и боевые припасы. Тело от утомления отказывалось служить, хотя дух бойцов не был сломлен. Не смерть была страшна, а плен и позор перед потомками. А когда припасы почти закончились, то Казаки решились на отчаянную попытку: выйти из крепости, чтобы или разбить врага, или умереть в бою. Приняв предложение атамана Осипа Петрова ударить по турецкому лагерю, они стали готовиться к последнему бою. В повести об азовском «осадном сидении», написанной одним из участников обороны, рассказывается об этом с помощью поэтических образов:
И начали мы, бедные,
прощатися.
Простите нас, леса темные
и дубравы зеленые;
Простите нас, поля чистые
и тихие заводи;
Простите нас море синее
и Тихий Дон Иванович.
Уж нам по тебе, атаману
нашему,
С грозным войском не ездити
И дикого зверя в чистом поле
не стреливати,
И в Тихом Дону Ивановиче
рыбы не лавливати.
25 сентября отслужили молебен, попрощались друг с другом и на рассвете следующего дня двинулись в тумане по направлению к лагерю врага. Каково же было их изумление, когда, придя на место, Казаки не обнаружили там ни одной живой души. Только где-то далеко у моря раздавался глухой шум отступающих турок. Осада окончилась.
В результате исключительной по военному искусству и по доблести обороны Казаков, Азов остался в их руках.
Павел Степанов