Диспут со «Свидетелями Иеговы»

Протоиерей Олег Стеняев

Продолжение.
Начало в № 19 (61) за 2007 г.

   Слово Божие учит нас, что есть пять естественных начал жизни, созданных рукою Божией. Это

Личность,
Семья,
Нация,
Царство,
Церковь.

    Чтобы личность была цельной, цельной должна быть и семья; чтобы государство было действительно сильным, необходимо национальное, державное самосознание и воцерковленность людей.
    Личность создана Богом: И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни и стал человек душею живою (Быт. 2, 7).
    Человек несет ответственность пред Создателем за свою душу: какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф. 16, 26).
    Человек отвечает пред Богом и за здравие своего собственного тела: Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм – вы (1 Кор. 3, 17). Грех самоубийства всегда считался самым страшным преступлением против веры в Божественное Милосердие. Уныние также один из семи смертных грехов. Человек во всей своей совокупности призывается Творцом к чистоте и святости: Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух, и душа, и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие (1 Фес. 5, 23). И прославлять Бога (то есть быть православными) мы должны не только в духе, но и в теле нашем: Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших, и в душах ваших, которые суть Божии (1 Кор. 6, 20). Пренебрежительное (полухлыстовское) отношение к целокупности человеческого бытия опасно и недостойно имени православного христианина.
    Семья учреждена Богом: И сказал Господь Бог: нехорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт. 2, 18).
    Человек лично отвечает пред Богом за свою семью: Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного (1 Тим. 5, 8).
    Именно семья в наше время подвергается сатанинским нападкам со стороны как неумеренных ревнителей безбрачия (с их хлыстовским призывом: «женатые разженитесь, а неженатые не женитесь»), так и от сторонников так называемого «планирования семьи». Именно к таковым относятся слова: Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам-обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил (Там же. 4, 1–3). Семья не может мешать духовному росту, ибо само Священное Писание почитает семью как «домашнюю церковь» (См.: 1 Кор. 16, 19). Да и самая первая (по времени ниспослания) заповедь, данная роду человеческому еще в Раю, призывает к браку: И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте (Быт. 1, 27–28).
    Нации не нужна апология импотенции и извращения «под видом благоговения» (Правило Святых Апостол, 5-е). Подлинное монашеское воздержание возможно для немногих: Кто может вместить, да вместит! (Мф. 19, 12). Напротив, нам нужно здоровое библейски выверенное православное учение о браке, емко выраженное в следующих словах из Писания: Соединен ли ты с женою? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены. Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит (1 Кор. 7, 27–28).
    Нация – третье естественное начало жизни, созданное Богом. Как и все пять начал жизни человеческой, нация есть граница ответственности, очерченная рукою Бога. Созданию национальностей, как и созданию первого человека (см.: Быт. 1, 26), предшествовал Собор Святой Троицы: сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого (Быт. 11, 7). В рамках отдельно взятых наций люди должны были научиться подлинному (а не ложному «вавилонскому») единству в Боге и с Богом.
    В этом смысле и семья, и нация есть Школа Любви. Тот человек, который любит свою собственную семью, равно как и свой собственный народ, всегда сможет понять проблемы и другой семьи, и другого племени. И напротив, тот, кто не сохранил своих собственных семейных и национальных устоев, не годится и для чего-либо более высокого: Ибо кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией? (1 Тим. 3, 5). Здесь приходит на ум также высказывание: «безполезный для земного Отечества безполезен и для Небесного».
    В национальном вопросе мы призваны Словом Божиим и к охранительным функциям. Писание учит нас: От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию… (Деян. 17, 26).
    «Пределы обитания» – суть границы этнические, расовые и политические (территориальные). Никто не имеет права самочинно нарушать их. Библейский закон о «пришельцах» должен регулировать эмиграционную и миграционную политику Русских Земель.
    Эгоистическая сотериология (учение о спасении) не признает ни национальных, ни расовых, ни государственных границ ответственности. Но само библейское учение о спасении никогда не рассматривает человека в отрыве от его семьи, нации и царства. Писание учит нас именно соборному домостроительству и противопоставляет его эгоизму субъективной религиозности. Господь наш Иисус Христос не учил нас молиться: «Отче мой», а учил молиться так: «Отче наш» (см.: Мф. 6, 9). Закон Божий не предлагает нам идти путем эгоистической сотериологии, а, напротив, соборной сотериологии. Сказано: ...ни сын твой, ни дочь твоя... (Исх. 20, 10). И сам призыв ко спасению отнюдь не индивидуальное значение и назначение имеет, а обращен к человеку как соборной единице: Сказали мужи те Лоту: кто у тебя есть еще здесь? зять ли, сыновья ли твои, дочери ли твои, и кто бы ни был у тебя в городе, всех выведи из сего места, ибо мы истребим сие место (Быт. 19, 12–13).
    Учение о личном спасении есть надуманная эгоистическая ловушка для ленивого типа религиозности, чуждой великоросскому пониманию святости. Преп. Серафим Саровский учил: «Спасись сам, и вокруг тебя спасутся тысячи».
    Ап. Павел, чуждый эгоистической сотериологии, был «апостолом национализма». Он действительно любил свой народ и любил его до самозабвения, самоотрицания и даже самоотчуждения во Христе. С чувством национального самосознания он однажды воскликнул о себе: Я... из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев (Флп. 3, 4–5). Однажды, в порыве патриотических чувств, он воскликнул: Что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти (Рим. 9, 2–3). Иными словами, он готов был сам находиться в аду, только бы знать, что родные его по плоти обрели спасение во Христе и со Христом, к такой же неэгоистической религиозности он призывает и нас словами: Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу (1 Кор. 4, 16). А Сам Христос пришел в этот мир спасти людей Своих от грехов их (Мф. 1, 21), призывая апостолов идти наипаче к погибшим овцам дома Израилева (Там же. 10, 6), и некогда на прошение хананеянки сказал: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам (Там же. 15, 26).
    Ап. Павел неоднократно подчеркивал необходимость учитывать национальный фактор. Он говорил: для Иудеев я был как иудей, чтобы приобрести Иудеев (1 Кор. 9, 20).
    Только та проповедь будет иметь смысл, которая национально обособленна и обозначена. Только то слово принесет благословение нашему народу, которое будет русским и по смыслу, и по духовному содержанию его. Одинаково чуждые коммунистическому интернационализму и масонскому космополитизму, русские православные люди участвуют в Православном Кафолическом (Вселенском) Домостроительстве именно как члены Русской Православной Церкви, и здесь национальное становится религиозным, точно так же как и религиозное у нас глубоко национально. Федор Достоевский писал: «Русский – значит и православный».
    Царство есть существенная составляющая в деле Божественного Домостроительства: Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите (1 Пет. 2, 17), и еще: Мною цари царствуют и повелители узаконяют правду (Притч. 8, 15).
    Самодержавие установлено по Божиему соизволению. Сказано в Законе Божием: поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь поставить над собою [царем] иноземца, который не брат тебе (Втор. 17, 15).
    Есть границы ответственности и по отношению к принципам незыблемости монархической власти: Не прикасайтесь к помазанным Моим, <...> не делайте зла (Пс. 104, 15).
    Церковь есть наиболее значимая граница ответственности, очерченная рукою Бога. Церковь, наряду с семьею и личностью, есть тоже Школа Любви, Высшая Школа Любви. Церковь не знает территориальных, социальных и расовых границ: Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе (Гал. 3, 26–28).
    Но свобода бытия, дарованная нам в Церкви, не есть начало космополитизма, социального коммунизма и эмансипации. Церковь призвана Богом освящать и преображать национальные, экономические и внутрисемейные начала жизни для их более активного участия в деле созидания Царства Божия и на земле, как на Небе (Мф. 6, 10).
    Но при всем этом совершенно очевидно, что ради Христа все можно почесть тщетою, ради превосходства во Христе и со Христом (см.: Флп. 3, 7), ибо плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления (1 Кор. 15, 50).
    Христианин должен всегда чувствовать и осознавать свою причастность к Церкви: Не будем оставлять собрания своего, как есть у некоторых обычай; но будем увещевать друг друга, и тем более, чем более усматриваете приближение дня оного (Евр. 10, 25). Церковь есть место увещевания не потому, что в ней собраны разные мнения. Нет, она именно и есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1 Тим. 3, 15).
    В Церкви – разрешение всех вопросов, как малозначительных, так и самых острых, злободневных и судьбоносных: Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых? Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела? Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские? А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви (1 Кор. 6, 1–4).
    Церковный Суд – вот насущная проблема нашей российской современности. В России существует и раввинский суд, и шариатский суд, и какой угодно, вплоть до «стрелок», где уголовники «разводят по понятиям». Православный не может судиться с православным у людей, «ничего не значащих в церкви».
    ...Требовать светского суда – «суда кесарева» (см.: Деян. 25, 11) мы можем только тогда, когда судимся с неверующими, язычниками или с неверными.
    ...И духовенство не имеет никакого права уклоняться от исполнения судебных обязанностей, иначе по отношению к ним могут быть применимы слова: Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа. Но вы уклонились от пути сего, для многих послужили соблазном в законе, разрушили завет Левия, говорит Господь Саваоф. За то и Я сделаю вас презренными и униженными перед всем народом, так как вы не соблюдаете путей Моих, лицеприятствуете в делах закона (Мал. 2, 7–9).

Окончание следует